Путь Тьмы 2

Двадцать четвертый день третьего месяца лета 4-го года со дня Реставрации (по имперскому летоисчислению), полночь

— Третье, мать его, покушение за лето! Вы что, совсем все с ума посходили?! Земли Империи превратились в проходной двор! Клятые убийцы один за другим разгуливают везде, вытворяя все, что им заблагорассудится! А после этого я неделю не могу собрать вас всех в столице! Как это понимать, я спрашиваю вас? Как! Это!! Понимать!!!

Последние слова Шахрион проорал с такой силой, что, казалось, затряслись стены зала Малого Совета, хотя — Черный Властелин был уверен в этом — он не вкладывал в свой голос и толики магии воздуха. Но, тем не менее, его ярость была столь велика, что остановиться он попросту не мог.

Двое суток император лично проводил расследование, искал хотя бы какие-нибудь зацепки, пытался выяснить, каким же образом убийцы, среди которых нашелся даже один высокий сын, проникли в Черную Цитадель… И ничего!

И вот теперь, Шахрион щедро выплескивал свою ярость и злобу на всех окружающих, не в силах успокоиться.

«О Мать, как же мне хочется убить кого-нибудь! Как я желаю пролить еще немного свежей крови»! — мысленно застонал он.

Эти покушения, заговоры, восстания, и — самое главное — не прекращающаяся ни на минуту головная боль, которую уже не глушили даже самые сильные лекарства, за несколько последних дней изрядно подкосили императора.

После того, как убийцы отправили его в кому, Тартионна едва не начала массовые казни, а теперь уже госпожа останавливала своего владыку от поспешных действий, и, тем не менее, собрав в очередной раз Малый Совет практически в полном составе — Тартионна занималась какими-то важными делами и сказала, что будет позже, а Китарион так и не вернулся из похода — он высказал им все, что думает о сложившейся ситуации.

Причем в процессе высказывания использовались такие фразы, что, наверное, покраснели бы даже самые портовые грузчики.

Каждый, на кого устремлялся горящий яростью взор императора, отводил глаза, каждый, бледнел от страха, каждый — был в чем-то виновен!

Где-то на заднем фоне довольно хихикала Тень, но Шахриону сейчас было плевать на верную спутницу своего безумия. Он рвал и метал, едва-едва удерживался от применения магии, и никак не мог остановиться.

— Вы что думаете, — продолжал он, — лиоссцы сами решились на такое? Нет, их кто-то нанял! Нанял, понимаете?

Его обострившийся до предела слух уловил брошенное Паркантисом слово: «Братья Ночи». Император подскочил к темному дварфу и, склонившись над ним, расхохотался, точно безумец.

— Какие еще Братья ночи? Не было никаких Братьев Ночи, я придумал их, я! Понятно?! На нас напали жалкие лиосские наемники, подкрепленные бешеным высоким сыном, а вы — вы все! — проворонили их!!!

Его бешенный взгляд столкнулся с суровым взором некроманта, чьи глазницы все так же пылали алым.

— Хочешь что-нибудь сказать, верховный?!

— Что тебе стоит прекратить истерику и начать вести себя, как полагается Черному Властелину! — прогрохотал в его мозгу голос умертвия. — Посмотри на себя! Величайший император за добрых пять сотен лет, а ведешь себя, точно прыщавый сопляк, которому не дала подружка!

— Моего сына и мою жену едва не убили!!! — взревел Шахрион, бросаясь к личу.

— Но не убили. Также, как и тебя. Мать оберегает верных! А потому, прекрати истерику, успокойся, и займись делом, как ты всегда поступал!

Наверное, эта отповедь успокоила бы его. Раньше. Где-то полгода назад. Сейчас же она подействовала подобно фляге крепкого вина, брошенного в костер.

Черная пелена ярости начала покрывать императора целиком, топя последние искорки рассудка и самоконтроля, грозя очередной бойней. И в этот самый момент двери распахнулись и внутрь вбежала Ледяная Ведьма.

Была она растрепана — волосы цвета соломы напоминали стог сена, бледна, с кругами под глазами, но эти самые глаза сияли.

— Победа! — провозгласила она. — Победа!

Ярость Шахриона резко, будто по команде, пошла на убыль, он точно сдулся, стал меньше и старше, и плюхнулся в ближайшее свободное кресло, вопросительно глядя на жену.

— Только что пришло сообщение от наместника Зантриана. Тот получил весть о победе и тотчас же связался с Черной Цитаделью. Армия Бича Пустыни разгромлена, а сам он вместе со старшим сыном взят в плен. Китарион с армией движется в пределы Империи!