Путь сердца

– Неужели, лорд Уэссингтон? Неужели вы в состоянии всерьез думать о браке, когда ваши собственные друзья и подруги распускают грязные слухи обо мне? – Джейн подняла бокал и картинно выплеснула вино в камин; пламя эффектно зашипело. – А теперь немедленно убирайтесь отсюда, пока я совершенно случайно не уронила на вас поднос со сладостями, как сделала вчера с той самой шлюхой, которую вы развлекали в собственной гостиной.

– Вы! – взревел Филипп, вскакивая словно пружина.

– Джейн, о, Джейн, что же ты наделала? – изумленно воскликнула Элизабет.

Не отводя раскаленного взгляда от лица Уэссингтона, Джейн ответила подруге:

– Всего лишь очень удачно решила выяснить, что же в действительности представляет собой этот негодяй. С гордостью признаю, что таким способом избавила себя от жизни, полной унижения и сердечной боли.

В три огромных шага Филипп пересек комнату и, дрожа от гнева, угрожающе навис над Джейн.

– Вы позволили себе ворваться в мой дом…

Джейн не осталась в долгу. Сердито и воинственно сложив руки на груди, она закричала, пытаясь прервать обвинительную тираду:

– Я вовсе не ворвалась! Меня пригласили!

– …без приглашения и представления, – не желая слушать возражений, продолжал граф. – И после этого у вас хватает наглости обижаться из-за того, что пришлось увидеть и услышать?

Тамбертон подошел поближе и положил руку на плечо Филиппа, однако молодой граф возмущенно отстранился.

– Извините нас, Тамбертон, – попросил он тихо. Напряженный голос едва заметно дрожал от ярости.

– Уэссингтон, мне, право, кажется…

Граф резко повернулся к человеку, которому доверял больше всех на свете, и не столько попросил, сколько приказал:

– Уйдите! И возьмите с собой миссис Керью. Наш разговор продлится не дольше нескольких минут.

Джейн обрадовалась возможности остаться наедине с обидчиком. В душе накопилось немало горечи, которую требовалось выплеснуть как можно скорее.

– Да, пожалуйста, мистер Тамбертон, оставьте нас наедине всего лишь на пару минут.

Покраснев от смущения, Элизабет решила вмешаться в рискованную, почти неприличную ситуацию:

– Джейн, милая, тебе ни в коем случае не следует оставаться здесь наедине с графом.

Джейн выглянула из-за могучей фигуры неприятеля:

– Не стоит волноваться насчет вспыльчивости его сиятельства, Лиз. Ведь лорд Уэссингтон не привез сюда ни одну из своих шлюх, а это означает, что никто не ударит меня по лицу. А если ты опасаешься за мою честь, то на этот счет имеются вполне авторитетные свидетельства: его светлость лишает этого немаловажного достоинства только тех молодых служанок, которые сами того хотят.

– Чертово отродье! – Едва не взрываясь от безумной ярости, граф снова повернулся к не ведающей границ фурии.

– Сэр, не смейте ругаться в моем присутствии!

– Вот еще! Я буду говорить так, как считаю нужным!

Разъяренных молодых людей разделяли всего лишь несколько дюймов, и Филипп не мог не восхищаться необычайной выдержкой миниатюрной девочки. Она не собиралась отступать и отчаянно, до безрассудства храбро стояла на своем. Гнев малышки пылал так же ярко, как ею собственный, и каждому слову графа она была готова противопоставить десяток самых несдержанных возражений.

– Тамбертон, немедленно проводи те миссис Керью прочь. – Категоричный приказ был произнесен не терпящим возражений и промедления тоном. Филипп знал, что ни у одного из сопровождающих не хватит силы воли, чтобы ослушаться, а потому просто стоял спиной к выходу – до тех самых пор, пока не услышал удаляющиеся шаги. Наконец дверь захлопнулась. Граф сделал шаг вперед, однако Джейн не только не пошевелилась, но даже и бровью не повела.

Сквозь стиснутые зубы Уэссингтон прошипел:

– Отдаю вам должное как самой дерзкой и нахальной женщине в мире.

– А я отдаю вам должное как самому низкому из мужчин!

– Ха! – с нескрываемым сарказмом в голосе воскликнул Филипп. – Но ведь это вы пробрались на мою вечеринку. И по собственной злой воле оказались в кругу моих друзей! – Ему так хотелось схватить самоуверенную девчонку за плечи и посильнее встряхнуть! – Вы хотя бы отдаете себе отчет, с кем имеете дело?

– А вы, сэр? Я вовсе не принадлежу к кругу тех пустоголовых дурочек, с которыми вы привыкли общаться. И с теми шлюхами, что развлекают вас среди бела дня, у меня тоже нет ни капли общего.

– Не смейте оскорблять дам, которые приходят в мой дом!

– О, разумеется, вы правы, – согласилась Джейн самым снисходительным тоном. – Это занятие я вполне могу оставить вашим слугам. Ведь им прекрасно известно, что представляют собой эти гостьи. Скажите-ка лучше, вы с любовницей славно посмеялись, после того как она едва не набросилась на меня? Не сомневаюсь, развлечение оказалось хоть куда!

– Никто и не думал смеяться. Напротив, я очень расстроился. Что бы вам ни померещилось, мисс Фицсиммонс, на самом деле со слугами в моем доме обращаются весьма достойно.

Джейн не собиралась сдаваться.

– Разумеется! Особенно с теми из девушек, которые приходят девственницами, а уходят, простившись с этим недостатком.

– Да где же вы успели наслушаться этих диких глупостей?