Путь самурая

Неважно теперь, кто придет за место него, в этот год со стороны севера мы можем не ждать нападения. А генерал тем временем, ждет своей участи. Я могу поклясться, что даже в эту минуту, он всё еще верит в Кенсина. Грустно, однако…

— Мастер, сюда скачет вестник…

Масатэру была права, следом за Митохисой, ехал еще один всадник. Хоть мне не было видно, кто он, у меня не было причин не верить Масатэру.

Спешившись с коня, Митохиса бросилась на меня с объятиями. Брови Масатэру, при видя этого, поползли вверх, а остальные предпочли рассматривать округу.

Со стороны воинов, жест Митохисы могло значит одно, что мы не безразличны друг другу. Понимая всё это, я не решился оттолкнуть её, видя её радость. Не буду лукавить, я не нашел бы сил, так поступить с ней.

Будто спохватившись своими мыслями, девушка резко меня отпустила и заглянула в глаза. Две синие льдинки смотрели на меня, а с лица не сходила улыбка.

— Поздравляю, Канске! Я только что узнала, что Кенсин приказала Кавагоэ, совершить сеппуку.

Услышав это, я чуть не покачнулся. Меня словно ударили под дых, выбивая воздуха из легких.

— Что?

— Пришли вести от Рокудо, все вышло так, как ты и планировал, — захлопала в ладоши от радости, Митохиса.

Даже Масатэру и остальные, приободрились этой новостью.

Я не стал открывать им, что не преследовал того, чтобы лишить жизни генерала Кавагоэ. Максимум на что я мог надеяться, так это на то, что Кенсин уведет его в сторону, может даже в опалу. И дело было не только в том, что мне так дико было жаль врага. Вовсе нет. Пожалуй, в его лице, я видел себя. Подобным образом и от меня можно было бы избавиться…

А вороны тем временем, сделав полуоборот, закружили над полем. Под карканья птиц, все мы стали дожидаться следующего всадника.

Пока всадник преодолевал расстояние, я с грустью подумал, что не будет мира между Уэсуги и Такеда. Сколько же крови нужно пролиться, чтобы закончилась эта вражда.

— Масатэру, как ты думаешь, Кенсин последует воле Сёгуна?

Мысль, возникшая в голове, была настолько безумной, что могла сработать. Но для этого, мне нужно было учесть взгляды самураев.

— Да. Всем ведь известно, что Кенсин посетила Киото, оставив свои земли беззащитной…

Краем глаз заметил, что все прислушались к нашему разговору.

— Как по-твоему поступит Кенсин, если Сёгун прикажет ей сложить оружие и помириться с Такеда?

Отношения с Сёгуном налаживались. Ему нужна была помощь от нас, за это, я думаю, Сёгун выполнит нашу просьбу. Ведь по сути, все кланы должны выполнять его волю. Но даже в наше смутное время, когда никто не слушается его, для Кенсина воля Сёгуна стоит не на последнем месте.

— Канске, между Такеда и Уэсуги пролито столько крови. Даже реши Кенсин последовать воле Сёгуна, её не поймут свои же люди, — ответила Митохиса, словно ребенку.

Признаю, эта идея звучит весьма дико. Но при определенных обстоятельствах, хрупкий мир может воцариться между враждующими кланами.

К слову сказать, сама Митохиса не против сближения с Сёгуном. Возможно, я зря беспокоился, считая, что императорский дом будет категорично против. Но даже так, я не могу исключать, что Митохиса закрыла глаза на связь с Сёгуном, по своим причинам.

То, что она находится подле меня, а не Харуны, говорит о многом. В этом плане, шутки Кирихары с уклоном на то, что клану не помешает свой человек в императорском доме, тем более свой император, видятся мне в другом свете. Ведь как гласит народная мудрость, шуткой в основном рассказывается правда, которую люди не могут высказать.

— Господин, срочные вести!

Лицо моего помощника Хендо, было белым. Спешившись, он простоял несколько минут в молчании, будто подбирая слова.

— Говори же! С Харуной что-то случилось?

— Нет, господин. Имагава Ёсимото, убита…

— Как? — подала голос Масатэру.

Этот вопрос, видимо тревожил каждого. Но я был озадачен другим, что же теперь будет.

— Когда? — спросила Митохиса.

— Пару дней назад…

Известия достигают нас запоздало, чему собственно не стоит удивляться.

— Это еще не всё. Говорят, Харуна собирает войска…

Если учесть то, что вести прибыли, а приказа от Харуны не последовала, то напрашивается вывод. Харуна решила не брать нас в этот поход. Конечно, если учесть, что с севера нам угрожают Уэсуги, то ход весьма благоразумный.

Но ведь, со стороны Эттю мы можем, не беспокоится. А снег в горах Этиго не скоро сойдет.

Успокойся. Это еще не значит, что Харуна действует против тебя… не с тобой. Возможно, ей не известно то, что случилось с Кавагоэ.

Стоило мне подумать об этом, как над нами закружили вороны. Их карканья слышалось как смех.

— Имагава Ёсимото мертва, отныне нет никакого триумвирата, — высказал я за всех.

* * *

Всю свою сознательную жизнь, Нобуна то и дело боролась. Не важно, с судьбой или с заключениями, или даже с глупостью окружающих людей. И не сказать, что она во всем преуспевала.