Путь с небес

Какой-то мускулистый мужчина в форме техника оттолкнул Карпова в сторону и ворвался в лифт первым. Следом за ним в кабину запрыгнули еще трое не растерявшихся верзил. По пути один из них отшвырнул в сторону хрупкую девчушку. Она упала почти под ноги Карпову, и о нее тут же начали спотыкаться остальные страждущие. Карпов присел и вытянул девушку из-под ног толпящихся беженцев. Кажется, ей успели сломать руку и, возможно, пару ребер. Она была страшно бледной, по щекам текли крупные слезы, но девушка переносила боль молча.

Скоростные лифты не справлялись с нагрузкой. Толпа редела слишком медленно. А свечение за спиной разгоралось слишком быстро. Оно было уже таким ярким, что в нем утонули все наружные постройки и соседние купола. Оно заливало ослепительными лучами не помнившую ничего подобного поверхность планеты на тысячи километров вокруг, от горизонта до горизонта. Карпов невольно прищурился и, схватив девушку под локоть здоровой руки, потянул за собой. Вдвоем пробиться к лифту им не светило, а времени на терпеливое ожидание в очереди уже не оставалось. Они торопливо доковыляли до аварийной лестницы и…

В этот момент купол загудел от тяжелого удара. Волна низкого звука ударила по перепонкам и заставила невольно пригнуться. Почти сразу за ударом последовал громкий скрежет, еще более громкий хруст, и по центральным секциям купола поползли длинные трещины. Карпов бросил на свод всего один короткий взгляд, но этого оказалось достаточно, чтобы осознать всю безвыходность ситуации. Тем не менее он решительно подтолкнул спутницу, и они затопали по гулкой металлической лестнице вниз. Пролет… другой… третий… За спиной послышалось шипение – это смыкались герметичные створки между этажами. Карпов подхватил спотыкающуюся девушку на руки и ускорил шаг… Девять… Мало! Двенадцать… Створки шлюз-камер хлопали уже совсем близко. Что же там произошло?! Неужели ударная волна неведомого взрыва была настолько сильна, что не только разрушила купол, но и заставила сработать автоматику на уровне двенадцати… нет, уже четырнадцати этажей под поверхностью! Руки устали и сами собой выпустили девушку. Идти она не могла. Первая стадия болевого шока – стадия возбуждения – прошла, и теперь спутница не могла даже пошевелиться. Карпов снова поднял ее, но теперь не на руки, а забросил на плечо. Девушка вскрикнула и обмякла. Видимо, потеряла сознание от боли, ударившись о плечо Карпова сломанными ребрами… Двадцать этажей вниз, а переборки все хлопают, отрезая бушующий наверху пожар от подземного города… Пожар в углекислотной атмосфере! Вроде бы абсурд, но Карпов отчетливо видел, как над треснувшим куполом взвились языки белого пламени! Или это было не пламя, а потоки плазмы? Но откуда? Неужели… Неужели это вспыхнуло… Солнце? Но какой силы должна быть вспышка, какой гигантский протуберанец должна была выбросить его корона, чтобы пробить атмосферу Венеры?!

Переборка двадцать третьего этажа сомкнулась прямо за спиной. Карпов из последних сил рванулся вперед, но опоздал. Двадцать четвертый шлюз закрылся прямо перед его носом. Он остановился, осторожно опустил девушку на пол и замер, прислушиваясь. Кроме собственного тяжелого дыхания и далекого отзвука аварийных ревунов, он не слышал практически ничего. Никакого гула бушующего пламени или стона плавящихся конструкций. Возможно, это было неплохим прогностическим признаком, но тишина чаще всего бывает обманчива. Карпов уселся на пол рядом со спутницей. Девушка была жива, но в глубоком обмороке.

«Наверное, это не худший вариант для нее… Что бы ни произошло… Пусть она очнется в лучшем месте. Не в крошечной душной секции между этажами, а там, где не будет боли и страха. Либо в лазарете, либо в раю…»

Карпов тяжело вздохнул. В отсеке становилось жарко и душно. Плазменный пожар приближался. Карпов сел спиной к двадцать четвертой переборке, подтянул колени и сложил на них руки. Голову он откинул назад, прижавшись затылком к относительно прохладному металлу коварной шлюз-створки. Он почему-то больше не боялся. Ничего. Наверное, потому, что теперь уже бояться было глупо. Он снова покосился на спутницу. Совсем еще ребенок…

«Да, она-то, пожалуй, очнется в раю… Жаль, что мы больше не встретимся…»

* * *

С самого утра Великий Князь чувствовал себя отвратительно. Он давно уже забыл, что такое быть здоровым и полным сил, но сегодня его загадочная болезнь обострилась. Он с огромным трудом поднялся с постели и, кое-как приведя себя в порядок, с помощью слуг добрался до тронного зала. Руки отчетливо дрожали, ноги подкашивались, а голова словно налилась свинцом. Гордеев отпил из поданного слугой стакана пару глотков воды и откинулся на спинку кресла.

– Что-то солнце сегодня… – Он взглянул за окно.

Над столицей собрались тяжелые дождевые тучи, но даже сквозь их темно-серые бока просвечивал светлый диск солнца. Выглядело это довольно странно.