Путь прилива

– Да нет, вы бы только под ногами не путались. Занимайтесь своим делом, а я, если что, сразу свистну. – Она торопливо вышла.

Нет худа без добра, философски утешил себя чиновник, глядя на древний, страхолюдный и обшарпанный дупликатор. Хороший прибор давным-давно упаковали бы и увезли в Пидмонт, а этот антиквариат дешевле бросить, чем куда-то там таскать. Опустившись на узкий клеенчатый диванчик, он почувствовал на лбу холодное прикосновение сенсоров, увидел калейдоскопическое вращение разноцветных квадратов, треугольников и ромбов, выбрал из этих фигур нужную и заставил ее остановиться.

Усиленный коммуникационным спутником сигнал достиг Пидмонта; электронное тело ожило; через несколько минут чиновник шел уже по улицам Порт-Ричмонда.

Дом заключений представлял собой одну из гранитных вершин хребта правительственных зданий, известного среди местных жителей как “Горы Безумия”. Бирюзового цвета ящерки, кишевшие в коридорах, стремглав разбегались при приближении чиновника, чтобы вновь появиться у него за спиной. На каменных стенах поблескивали капли влаги. Иногда встречалась зелень, но в количествах буквально микроскопических, почти как во Дворце Загадок. Синтезаторы данных, полученные по специальной лицензии отдела передачи технологий, были установлены в самой глубине здания; именно туда, в гости к сивиллам, и направлялся чиновник.

Длинные мрачные коридоры изгибались и петляли, сходились и расходились; чудовищный вес навалившегося сверху камня пригибал плечи, затруднял дыхание, заставлял уныло волочить ноги. Путаница коридоров, лестниц и холлов приобретала аллегорическую окраску, казалась чиновнику тем самым лабиринтом, куда проник он в поисках Грегорьяна, не задумываясь о последствиях. Проник слишком глубоко, чтобы думать о возвращении, – и недостаточно глубоко, чтобы иметь хоть какую уверенность, что доберется до центра, до таящейся там истины. Истина… а какая она, эта истина?

Но все это – в лабиринте аллегорическом, а в реальном Доме заключений чиновник благополучно достиг коридора сивилл и толкнулся в первую попавшуюся из многочисленных дверей. За большим письменным столом сидела тощая остролицая женщина; от ее головы расходились десятки черных, в мизинец толщиной, проводов. Громоздкое, неудобное устройство. Именно такие примитивные штуки и подсовывает Технологическая комиссия местным властям, когда вроде бы и надо передать технологию, но очень не хочется. Женщина взглянула на посетителя, и черные змеи зашевелились; казалось, еще секунда – и они зашипят.

– Здравствуйте, – сказал чиновник. – Я…

– Я знаю, кто вы такой. Что вам нужно? Где-то неподалеку медленно, с расстановкой, капала вода.

– Я ищу женщину по имени Теодора Кампаспе.

– Даму с крысой? – За все это время глаза сивиллы ни разу не мигнули. – У нас Много материала по пресловутой мадам Кампаспе. Однако сейчас мы не знаем, где она находится. Она или ее труп.

– Ходят слухи, что мадам Кампаспе утонула. Сивилла поджала губы и задумчиво сощурилась:

– Возможно. Месяц назад она исчезла и больше не появлялась. Есть достаточно надежная информация, что ее одежду сожгли на алтаре церкви Святого Иоанна, неподалеку от Роуз-Холла. Но все это – улики косвенные, а то и вообще сомнительные. Мадам могла устроить небольшую инсценировку. Кроме того, наши данные бывают неточными, так что вполне возможно, что она живет себе где-то, занимается своими делами и даже не думает кого-то там обманывать.

– Но сами вы так не думаете.

– Нет.

– И что это такое – “свои дела”? Какими делами занимаются ведьмы?

– Мадам никогда не употребила бы этого термина. – Сивилла укоризненно покачала змеями. – История придала ему не совсем приятный привкус. Не ведьма, а спиритуалистка, что звучит гораздо благопристойнее.

Глаза сивиллы затуманились; сейчас она перебирала огромные массивы информации, отыскивая в них подходящие фрагменты.