Путь повстанца

Джин сложила пальцы наподобие острия и, замахнувшись, со всей силы ткнула ими в широко распахнутый левый глаз вора. Калдениец заорал от боли и отшатнулся назад. Пальцы девушки покрылись липкой жижей, но зато инородцу стало не до драки. Гигоранец закричал и бросился в атаку, но Джин, припав к земле, поднырнула под огромным мохнатым чудовищем и потянулась за спрятанным в ботинке ножом. Когда Джин вновь оказалась на ногах, развернувшийся гигоранец уже готовился к очередному броску, и калдениец с посиневшим глазом тоже вознамерился продолжить бой.

Помахав ножом, Джин перекинула его из руки в руку. Если повезет, этого будет достаточно, чтобы отпугнуть обоих нападавших.

Не повезло.

Инородцы набросились на нее одновременно, — очевидно, им было не привыкать драться в паре. Джин широко размахнулась ножом и прорезала рубашку и мех гигоранца, однако кожи не задела — крови на белом меху не было. Гигоранец прищурил свои глаза-бусинки, но девушке было не до него: склизкая рука калденийца схватила ее за горло и начала душить.

Гигоранец рассмеялся и вытащил маленький бластер.

— Нам были нужны только твои деньги, — прорычал калдениец прямо на ухо Джин, — но ты ткнула мне в глаз. По-моему, это очень грубо. А, Бант?

— Еще как грубо, — отозвался гигоранец.

Джин не стала отвечать. Она отчаянно соображала, как выпутаться из этой ситуации, но калдениец все сильнее сдавливал ее горло.

И тогда она воткнула нож ему в руку.

Инородец завопил и разжал пальцы. Бант отвлекся на рану приятеля и не успел вовремя навести бластер на бросившуюся к нему Джин. Выстрел угодил в стену жилого модуля за спиной девушки, которая на полном ходу врезалась в Банта. Вцепившись одной рукой в длинный мех гигоранца, Джин резко дернула его голову. Вторую руку она сжала в кулак и впечатала Банту в морду, метя в его маленький блестящий глаз. Девушка почувствовала, как хрустнули костяшки, ударив по крепкому черепу, но врезала еще раз, надеясь оглушить бандита. Затем Джин покрепче обхватила мохнатое запястье и несколько раз с силой приложила его о мостовую. Наконец хватка разжалась, и Бант выронил бластер.

Джин мигом отпустила Банта и потянулась за его оружием. Едва оно оказалось в ее руке, гигоранец бросился наутек и мигом скрылся в толпе. Второй инородец припустил следом.

Девушка тихонько выругалась. Она любила свой нож, так и оставшийся торчать в руке незадачливого грабителя.

«Ну, хоть бластером разжилась», — подумала она.

Глава тридцать седьмая

Закрывшись в ближайшем общественном туалете, Джин пересчитала деньги, чтобы убедиться, что ничего не пропало. Сотня имперских кредитов оказалась на месте.

Девушка только сейчас заметила имперскую шестеренку на банкнотах. А она-то думала, что станция неподконтрольна Империи. Конечно, судя по огромному количеству игорных домов, так и есть, но время от времени на перекрестках мелькала знакомая бело-черная броня. Особенно часто штурмовики встречались в центре станции, где в основном жила элита. Никто не хотел ютиться рядом с внешней обшивкой.

Однако по большому счету присутствие Империи ничего не меняло. С одной стороны, Джин по понятным причинам не могла обратиться к ним за помощью, а с другой — вряд ли имперцам вообще было до нее дело. Она продолжала оставаться муравьем. Да, на Скуле штурмовики пришли за ней, но они не знали ее фамилии. Они лишь подозревали, что она как-то связана с «террористами». Может, это Зосед слил ее имя. А может, Берк или кто-то из горожан, затаивший на нее обиду. Не важно кто, важно лишь, что они пришли за Джин, просто «Джин, фамилия неизвестна». Не за Джин Эрсо. К тому же теперь она Танит Понта.

Что будет, если она вернется к отцу? Империя убила ее мать, но отца просто увезла. Гален Эрсо был их золотым мальчиком и, похоже, наслаждался этим статусом. Сможет ли она рассчитывать на те же привилегии, что и он? На новые корусантские апартаменты, на еще одного Мак-Ви, на очередной шанс?

Джин затолкала сотню кредитов обратно в карман. Даже без денег она ни за что не вернется к отцу или прежней жизни. Ни за что — пока на шее висит материнский кулон.

Сто кредитов. Их придется растянуть. Но сперва нужно раздобыть еды. Джин выскользнула из вонючего общественного туалета и углубилась в дебри станции. Она старалась держаться внешнего периметра главного уровня, магазинчики здесь были меньше, зато дешевле. Затесавшийся между двумя жилыми башнями трактир явно ориентировался на местных жителей, а значит, не должен был разорить девушку. Джин купила пыльную банку питательного молока и упаковку обезвоженной протеиновой овощной соломки. Не самая вкусная, но наиболее здоровая и полезная пища. Если держать себя в руках, на этих продуктах можно протянуть до вечера. Пища очень важна, потому что от голода можно потерять осторожность и превратиться в легкую цель. Еда и сон — залог выживания.