Путь пешки 5. Купол

– Даже не знаю, что и сказать… Пытаюсь… Погоди-ка…

Алан вскочил и встал рядом со столом, состроив непроницаемо-равнодушное выражение лица. Кого-то он мне в этот момент неуловимо напомнил, но вспоминать было некогда – в помещение зашел лысый мужчина в серой рубашке как у Алана, ведя за локоть такую же лысую, голую и всерьез беременную девушку. Алан обратился к ним:

– Одиннадцать семьдесят два… Что-то случилось? У нее схватки?

– Двенадцать восемьдесят четыре… Нет. Первородный избил ее – она порезала его во время бритья.

Алан тяжело вздохнул и выразительно посмотрел на меня. Потом еще несколько раз глубоко вдохнул, успокаиваясь:

– Понял. Оставь ее – я посмотрю.

Лысый в рубашке ушел, а девушка осталась, сжавшись, как зверек. Я с интересом разглядывала ее – очень молодая, может, лет семнадцать – но вся скукоженная и сутулая, несмотря на то, что сейчас живот выгибал поясницу вперед. Она не плакала, но ее глаза были странно пусты. Алан взял ее за руку, отвел к стоявшему недалеко от меня столу, уложил и зафиксировал руки и ноги. Девушка беспрекословно подчинялась – казалось, ей и в голову не приходило сопротивляться… Алан ощупывал ее живот, потом, окунув руку в какой-то раствор – ввел ее внутрь. Девушка напряглась, но продолжала молча пялиться в потолок. Алан спросил ее:

– Что случилось?

– Я уже рассказала смотрящему… – ее голос был лишен всякого выражения. Алан вытащил руку – даже отсюда мне были видны на ней какие-то красные комки. Посмотрев на них, он начал выходить из себя:

– Так расскажи теперь мне!

Девушка испуганно повела глазами и заговорила:

– Я была неловкой и порезала кожу хозяину…

– Которому хозяину? Гедеону?

– Да.

– Ты убежала из питомника?

– Нет. Он пришел ко мне сам.

– И он решил, что именно ты и именно сейчас должна восстановить его лучи?!

– Да.

По-видимому, разозлившись – второй чистой рукой Алан треснул по столешнице. Девушка сжалась в комочек и замерла, глядя в потолок.

– И? Он бил тебя по животу?

– Он просто оттолкнул меня ногой в живот, а я упала и опять на живот. Смотрящий увидел это и привел меня сюда.

Алан в отчаянии схватился за голову, позабыв, что его пальцы все еще в кровяных сгустках. Из-под его рук раздалось звериное рычание.

– Да что же вы за твари такие! Да чтоб вы все… – потом Алан схватил металлический табурет и принялся лупить им об пол, давая выход переполняющей его ярости. Табурет уже весь погнулся, а он все бил и бил – благо пол был твердым…

В помещение зашли двое – тот же лысый, что привел девушку и один из первородных – в точно таком же виде, что и Ставр, только чуть более худощавый и темноволосый. Они с удивлением наблюдали за Аланом. В конце концов, он обратил на них внимание:

– А, пришел?! Больше некому  было лобок тебе побрить, да? Ты же знаешь – какая тяжелая у нее беременность, как много раз уже была опасность срыва! Ты же знаешь, что я делал все возможное, чтобы сохранить плод, что мы ожидали первородного! Что же ты наделал!!!

Тип в хламиде какое-то время менялся в лице, а потом заорал:

– Да как ты со мной разговариваешь, урод? Какое право ты имеешь указывать, как мне вести себя с моими самками?!

Алан схватил лежащий на столе скальпель. Я испугалась – ведь если он нападет на первородного, его наверняка ликвидируют, и даже не «быстро и гуманно». Что же делать? Ведь и по имени его не позовешь – не нужно им знать, что мы с ним разговариваем. Тогда я просто громко кашлянула. Алан обернулся ко мне – его лоб был в крови, а глаза безумно сверкали. Я еле заметно покачала головой, пристально глядя ему в глаза – мол, нет, не надо. Он замер, медленно и глубоко вздохнул, потом ледяным тоном обратился к Гедеону:

– Я поставлю вопрос о твоей адекватности, первородный. Это снизит твой процент соответствия минимум на семь пунктов.

Тот прямо позеленел от злости:

– Что?! Да ты вообще забыл свое место, урод! Ты не посмеешь! – и он, пыхтя – стал подходить к Алану. Но лысый мужчина схватил его за руку и мрачно произнес:

– Это не твоя территория, первородный. Уходи!

Тот остановился, тяжело дыша, потом брезгливо сбросил руку лысого и ушел. Я с облегчением вздохнула. Алан обратился к лысому:

– Оставь ее здесь. Пока я ничего не могу сделать, только наблюдать. Думаю – все решится в ближайшие сутки… Спасибо.

Лысый кивнул и ушел.

Алан сел на покореженный табурет и спрятал лицо в руки. Посидев так какое-то время, он поднял на меня взгляд:

– И тебе спасибо. Сегодня ты спасла мне жизнь…

Я криво ухмыльнулась:

– Пожалуйста. Обращайся.

Какое-то время Алан был занят девушкой. Он пожужжал управлением ее стола – и нижняя часть с ногами поднялась, соорудив подобие гинекологического кресла. Я, конечно, отвернулась.

Глава 7

Неожиданно дверь отворилась – и в помещение ворвался Ефим. Он с улыбкой шел ко мне, глядя только в лицо. На нем развевалась хламида первородных, но он придерживал ее на уровне пупка руками – и средняя часть тела была закрыта. Пододвинув свой дежурный табурет поближе ко мне – он уселся у моего лица. Выглядел он веселым и довольным.

– Привет, Танюш! Привет… Алан! О господи! – он отвернулся, увидев, чем тот занимается.