Путь олигарха

– Дурья твоя башка, – скептически резюмировал Кардаш.– Ты своими глупыми, корявыми рассуждениями опровергаешь самого Карла Маркса, а заодно и Фридриха Энгельса, Ульянова-Ленина, ренегата Каутского, а также Прудона. Как ты можешь так нагло обращаться с великими умами?

– Я таких фамилий, кроме Ленина, даже и не знаю, – стеснительно сказал Саша.

– А если Глеб Платонович возьмет тебя и уволит? – не преминул съязвить Скляр. Бес и желание как-то противостоять самодовольству Кардаша все время толкали его в ребро.

– Ну…я не знаю…шоферня везде нужна…– ответил водитель, сразу став серьезнее.

– Ты моих сотрудников не провоцируй, – с многозначительой бесстрастностью сказал Кардаш. Олег понял, что, в самом деле, не стоит провоцировать. Он поерзал немного по сидению, чтобы сменить позу и чтобы ничто не мешало ему заниматься излюбленным в последнее время занятием – размышлениями о своих отношениях с Ольгой…

Возвратившись домой после первой поездки в Днепровск, Скляр позвонил в приемную комбината, узнал номер телефона в гостинице и, затаив дыхание, набрал заветные цифры. Ольга в тот день не работала. Он позвонил на следующий.

Ольга сперва не поняла, кто звонит, а поняв, отвечала вежливо, но скупо. Так повторялось несколько раз. Олег изо всех сил старался зацепиться за каждое сказанное ею слово, развить тему и тем самым заполнить межзвездную пустоту отчуждения, возникающую в каждом телефонном разговоре. О чем он только не говорил: о политике, о спорте, о телесериалах, которые специально смотрел, о жизни, об эстраде, рассказывал анекдоты, пытаясь ее рассмешить, но все невпрок. Ольга или упорно молчала или отстреливалась короткими сухими фразами. Откровенно послать его к черту она, видимо, побаивалась, зная, какая это важная фигура для руководства комбината.

Но не в характере Олега было отступать, да и отступать было некуда – уж очень она приглянулась ему. С первым же своим звонком он дал ей свой номер телефона, надеясь, что она когда-нибудь ему позвонит. Каждый день Олег Владимирович спрашивал Ирочку, не звонил ли кто из Днепровска. Он делал это так регулярно, что Ирочка стала сама докладывать, что пока никто из Днепровска не звонил. Шеф воспринимал эту информацию с явным сожалением, чем возбуждал Ирочкин интерес: от кого это Олег Владимирович с такой детской надеждой ждет телефонный звонок.

Но никто не звонил неделю, и две, и три. Приходилось время от времени звонить самому и натыкаться на глухое непонимание и неприятие. Правда, голос Ольги постепенно теплел, и ответные фразы становились чуть длиннее, и только это обстоятельство питало надежду Олега, что вода точит камень, а настойчивость когда-нибудь принесет плоды.

И однажды телефон все-таки зазвонил, и приятный, бархатистый голос смиренно попросил: « Позовите, пожалуйста, Олега Владимировича».

– Кто его спрашивает?– Ира почему-то сразу предположила, что звонят из Днепровска и только ждала подтверждения.

–Это звонят из Днепровска, скажите, что Ольга.

–Да-да,– засуетилась Ирочка,– сейчас позову,– и прожогом кинулась к шефу,– Олег Владимирович, из Днепровска!

Скляр сразу схватил трубку, надеясь, что это не Тоцкая.

– Я слушаю. Кто это?

– Это Ольга. Я приношу извинение, Олег Владимирович, но мне некому больше звонить.– голос Ольги дрожал.

– Ну-ну, в чем дело?– подстегнул Олег, чувствуя что-то неладное.

– Дочка моя Люба заболела,– послышался всхлип.– Воспаление легких.– Лето…как это могло случиться – сама не пойму, купалась на речке, потом бегала…положили в больницу ..нужны лекарства, антибиотики…муж не работает…мне не платят уже три месяца, только продуктами отдают…не могли бы вы мне одолжить..

– Сколько надо? – почти крикнул Олег.– не тяни кота за хвост.

–Ну хотя бы миллион карбованцев…вы не подумайте ничего плохого.. . я отдам…

– Что за вопрос, это пыль!– закричал в трубку Скляр.– Говори почтовый адрес, я сейчас же еду на почту.

Он тогда отправил десять миллионов, это в ту пору около пятидесяти долларов. Действительно, смешная сумма. Но эта сумма помогла ему наладить контакт с Ольгой. Он звонил каждый день и спрашивал о здоровье Любаши, ему неизвестной. Ольга волей-неволей вынуждена была подробно рассказывать о здоровье дочери, а Олег упивался ее голосом, пусть горестным, пусть печальным, но адресованным лично ему. Ему было стыдно признаться самому себе, но он желал, чтобы Любаша подольше была в больнице, лишь бы только иметь повод разговаривать с Ольгой.

Люба благополучно выздоровела, а благодарная мама стала разговорчивей, в ее глосе появились доверительные нотки. Олег ликовал. И вот теперь предстояла встреча. Что от нее можно ожидать? Что говорить Ольге и как себя вести с ней?