Путь одиночки

Влада слабо дернулась и замычала. Ротмистров схватил ее за горло.

— Заткнись, сука! — прошипел он и нажал на красную кнопку.

— Отпусти ее! — крикнул Астрахан, врываясь в коридор с пистолетом в руке.

Ротмистров выронил телефон, повернулся, прикрываясь Владой, и снова вытащил револьвер, вдавил ствол в затылок девушке.

— Бросай оружие, капитан! Или я ее пристрелю!

Это была ситуация, которая в шахматах называется «пат» — еще не мат, но любой ход может только ухудшить положение каждого из противников.

— Бросай оружие! — повторил Ротмистров. — Или я ее пристрелю!

Только в кино в такой ситуации герой смиренно кладет пистолет и пинает его к ногам противника. А в реальной жизни Данила поудобнее перехватил рукоятку «джерико», сместился вправо, выставил левую ногу вперед, правую руку полностью выпрямил, левую чуть согнул, опустив локоть. Классическая стойка Вивера — идеальная для прицельной стрельбы. Теперь оставалось только подождать, пока Ротмистров высунется из-за Влады.

А он обязательно высунется. Еще один киношный стереотип — болтать, когда надо стрелять.

— Астрахан! — как и ожидалось, продолжал вопить Ротмистров. — У тебя не шансов! Я вызвал спецгруппу МАС! Лучше сдайся сам!

Спецгруппа МАС — это замечательно. Учитывая, что есть два свидетеля преступлений Ротмистрова — Влада и Костров, — сдаться лучше бы самому генерал-майору… Правда, надо еще сделать так, чтобы свидетели дожили до прибытия присяжных. Кстати, где Костров?..

— Влада! Доченька!

Стоило только Даниле вспомнить о Фиделе, как тот появился.

— Ротмистров, что ты делаешь?!!

— Спокойно, Федор Михайлович! — крикнул Ротмистров. — Ситуация под контролем! Только уймите своего психопата. Мы же с вами деловые люди, не первый год друг друга знаем. Зачем нам эти эксцессы?

— Что ты хочешь? — мертвым от волнения голосом спросил Фидель из-за спины Данилы.

— Поговорить. Всего лишь поговорить. Спокойно, не размахивая стволами. Попросите Астрахана опустить оружие — и я отпущу Владу…

Данила почувствовал, как в спину ему уперся ствол.

— Извини, — сказал Фидель. — У меня нет выбора. Я не буду рисковать жизнью дочери.

«Твою мать!!! Все-таки я не командный игрок, — подумал Данила. — Не умею просчитывать, кто и когда ударит в спину. Не умею и не хочу. До чего же проще играть одному».

Тут уж не до стратегических планов, когда в спину тебе упирается ствол. Он медленно опустил пистолет, выщелкнул обойму, передернул затвор и уронил пустой «джерико» на пол.

— Так-то лучше, — удовлетворенно кивнул Ротмистров. Оторвал револьвер от затылка Влады и нацелил его на Данилу.

— Не так быстро! — выкрикнул Фидель, направляя свое оружие на Ротмистрова. — Отпусти ее! Сейчас же!

— Ладно-ладно… — прищурился Ротмистров. — Секундочку… Не надо так волноваться.

Щелкнул выкидной нож. Ротмистров взмахнул рукой, и веревки, стягивающие кисти Влады, упали на пол. Руки девушки бессильно повисли, затекшие от долгой неподвижности. Ротмистров брезгливо толкнул ее в спину стволом револьвера — девушка побрела, шатаясь, к отцу, — а сам повернулся к безоружному Даниле.

— Допрыгался, Астрахан? А потому что нечего мускулам тягаться с мозгами…

Генрих Юрьевич поднял револьвер на уровень глаз. Данила машинально напрягся, но сделать тут было уже ничего нельзя. Слишком далеко стоял Ротмистров. Слишком подло предал Фидель. Слишком много было в жизни вранья и предательства, слишком часто ему стреляли в спину — ну хоть умереть доведется от пули в лоб.

Раздался треск отдираемого скотча. Это Влада, кое-как восстановив кровообращение в руках, сорвала с лица клейкую ленту.

— Не смей! — крикнула она и шагнула вперед, перекрывая Ротмистрову линию огня.

— Влада, доченька! — дернулся за ней Костров. — Что ты делаешь? Зачем тебе этот бандит?!

Ротмистров выстрелил. Данила не видел, куда попала пуля. Влада упала. Костров взвыл от отчаяния, а Данила прыгнул.

Это был прыжок из тех, что совершают люди, находящиеся на волосок от смерти. Прыжок, отнимающий все силы, все резервы организма. Прыжок, причина которого — не мышцы, не сухожилия, а исключительно воля, стремление жить и отнять чужую жизнь.

Над головой Данилы прошла еще одна пуля, где-то взвизгнул рикошет, но это было уже не важно. Данила упал, с ходу перекатился и обеими ногами ударил Ротмистрова в живот. Генерал-майор повалился на спину, и капитан, продолжая катиться по инерции, оседлал его, вцепился в револьвер, который Ротмистров попытался направить на него. Потом была короткая схватка за оружие — изматывающее противоборство двух мужчин за право убить друг друга.

Данила выиграл. Он был моложе и сильнее и очень сильно хотел убить Ротмистрова.

Капитан выкрутил револьвер из рук генерал-майора и приставил к его голове.

Наверное, на этом надо было остановиться. Дождаться спецгруппы. Сдать Ротмистрова, очистить свое имя, вернуться в МАС. Где-то над стадионом уже рокотали, заходя на посадку, вертолеты спецназа…

Но Данила был слишком зол. И тут за его спиной щелкнул курок.

* * *

— Влада! Доченька! Владочка!