Путь наверх

– Вы не имеете права так с нами поступать! – неуверенно поддержал сестру Виктор, старательно не глядя в искаженные линзами глаза Дока. – Нас найдет отец, и тогда вам не поздоровится! Вам тут всем не поздоровится!

– Ух, напугал ты меня, – улыбнулся червяк, потирая бледную щеку и поигрывая вставленными в нее колечками. – Не имеем права, говоришь? В том-то и дело, что имеем. В отместку за то, что Спасгород с нами сделал. Хотя он тоже права не имел. Никакого. Так что, малявка, не тебе о правах рассуждать… Ну да ничего. Все поймете, все узнаете, как подрастете. Освоитесь, так сказать… У вас все впереди, а времени гораздо больше, чем у любого из наших… Мы из вас еще Старших сделаем, если Реакторы позволят…

Он разглядывал детей с откровенным аппетитом, как может мальчишка разглядывать новую машинку в коллекции, а девчонка – самую красивую куклу на витрине магазина.

– Вот так сюрприз, кусай меня блохи… – все так же бормотал Доктор, обеими руками взявшись за решетку. – Давно детей не присылали, очень давно. Только вот на такой счастливый случай уповать и приходиться, хвала Реакторам… Но это славно, очень славно. Главное, не торопиться, да, дети? Если уж такой случай, то спешка ни к чему… – Теперь он говорил словно сам с собой, при этом продолжая изучать пленников через многочисленные линзы. – Всех нужно собрать, до единого. Большой обряд устроить… Вот Пятый Цикл завершится, поползут червячки с вахт по норкам, тогда и начнем… Примем вас в семью, обещаю, только дозировку правильную рассчитаю. Вам понравится, недовольных еще не было… А пока посидите тут да не скучайте. Кушайте вот, кушайте кашку, а то если ослабеете, мне Старший не простит никогда…

И он, что-то еще лопоча себе под нос, шаркающей походкой пошел обратно к большому зданию на другом конце площади. Что-то доказывая сам себе и жестикулируя, скрылся за одной из дверей «Ратуши», и только после этого дети смогли перевести дух.

– Вот страшила! – Настя сжала кулачки. – Оценивал нас, словно взвешивал…

– А он и взвешивал, – обреченно подтвердил Витя, опускаясь обратно на лежанку, – чтобы дозу укола правильно определить…

– Гад! – Димка пнул одну из тарелок, и она отлетела в дальний угол клетки, забрызгав прутья неприятной тягучей кашей. – Ух, папка бы ему показал…

– Пока папки твоего тут нету, ты бы лучше о себе думал, – вдруг раздался знакомый голос, и Витька вскочил, от неожиданности налетев на сестру. – Да не шумите вы, горемычные… Вам только шума не хватало сейчас…

Дети повернулись к задней стенке своей тюрьмы, с удивлением обнаружив там Жадного, притаившегося за одной из погашенных костровых бочек.

– Дяденька Жадный, вы тут что делаете? – спросила было Настя, но Димка предостерегающе ухватил ее за плечо.

– Молчи, сестренка! – Он грозно смотрел на Жадного через прутья. – Не говори с этим предателем. Он пока нам зубы заговаривал, все своих дружков ждал, чтоб нас схватили…

– Эх, мальчуган, – грустно вздохнул тот, быстро и испуганно осмотревшись по сторонам, – все-то ты знаешь, я погляжу… Не выдавал я вас, чем угодно поклянусь! Сами они вас нашли. Может быть, по запаху…

– А сюда чего пришел? – не сдавался Димка, даже в клетке решительно заслоняя собой сестру.

– Потому и пришел, что помочь хочу… Не место вам тут, детишки, ох, не место… Уж и не знаю, как очутились вы на Станции, но вижу, что не присылали вас. Не знаю я греха такого, чтобы за него троих совсем еще детей, да в ссылку. А вам лучше не знать, что у нас Старшие с детьми делают.

– Вы хотите помочь нам сбежать? – деловито перехватил инициативу Виктор, и Жадный быстро кивнул, еще раз озираясь и убеждаясь, что за их разговором никто не следит.

– Как открою дверь камеры, идите за мной. Дойдем до внешней стены, там покажу путь, дальше уж сами… Если Доктор до конца Пятого Цикла обряд отложил, значит, есть еще время.

– А вам не влетит, дяденька Жадный? – совсем наивно спросила Настя из-за плеча брата, и почти переродившийся червяк грустно усмехнулся в ответ.

– Я уж постараюсь, чтобы не влетело…

– А как вы замок откроете? – Витька обернулся к двери. – Вы украли ключ?

– Не совсем. – Жадный потер небритый подбородок. – Но за то меня Жадным и прозвали, что никакой замок желаний моих сдержать не может. За то и упрятали, можно сказать. Ждите, я сейчас.

И он, не дожидаясь, пока дети еще что-то скажут ему вслед, исчез за хибарами, огибая ряды клеток. Неприметной сгорбленной тенью вынырнул откуда-то справа, склонился над засовом, а в пальцах его блеснули две тонкие железные спицы. Что-то щелкнуло, хрустнуло, и через секунду Жадный снимал с петель раскрытый замок.

– Только тихо, чтобы никто не услышал. – Червь осмотрел пустовавшую доселе площадь, выпуская пленников наружу. – Не разговаривать, не отставать. За мной!

И нырнул в лабиринт круглых строений, заменявших червякам Реакторной Станции жилье. Вел быстро и умело, избегая встреч с редкими сородичами и огибая пятна света от костров. Нашел три грубые тряпки, набросив плащами и скрыв вызывающий цвет школьных курток. Приказывал то задержаться на несколько минут, а то припустить бегом.