Путь наверх

Но город червей не был похож на уютный и чистый Заботинск, к которому так привыкли наши герои. Поселение, куда их притащили приспешники Паленого, больше напоминало отражение родного поселка механиков в дико искривленном зеркале. Распахнутыми от ужаса и удивления глазами близнецы разглядывали городок, обессиленные настолько, что не могли произнести ни звука.

Дома, абсолютно все одноэтажные, были изготовлены из железных прутьев и листов, больше напоминая огромные сита – совсем как сетчатые приспособления, через которые мамы обычно просеивают муку, – только увеличенные в сто раз. Дверей и окон, как таковых, не было – их заменяли наиболее широкие лазейки между прутьями. Кое-где, но далеко не на всех хибарах, прутья были завешены тряпьем или полиэтиленом, не давая увидеть, что происходит внутри.

Отсюда, снизу, из самого центра Червигорода, можно было разглядеть и леса (ошибочно принятые за строительные, помните?), опутывавшие агрегаты у них над головами. И вдруг оказалось, что на них тоже кто-то живет – там коптили крохотные печурки, разогревая обеды. Кто-то спал, завернувшись в старые одеяла. Кто-то шел в гости, с легкостью и без страха упасть, преодолевая уровень за уровнем. Обслуживая гигантские механизмы, черви жили прямо на их стенах, из тросов, железных балок и брезента создав над своей столицей сразу четыре подвесных поселка.

При этом на дне поляны жизнь кипела не столь активно – вероятно, большинство жителей находилось на вахтах. Между домишками были натянуты веревки, на которых сушилась грязная заношенная одежда, кое-где из кривых жестяных труб шел дым, пахло пригоревшей едой. В воздухе по-прежнему царили звуки работающей фабрики – шипение, свист, лязг и тарахтение механизмов. Но теперь они казались настолько привычными, что воспринимались, словно неотъемлемая часть этого жалкого городишки.

Кстати, улиц в привычном понимании этого слова тут не встречалось – слишком уж беспорядочно были понатыканы повсюду странные круглые жилища, обтянутые тряпками. В проходах между строениями, густо коптя черным дымом, горели костры, разведенные прямо на полу поляны или в высоких железных бочках. Воняли они нестерпимо, ведь на растопку шли обломки мебели, пластмасса и отходы с ферм. Греясь у огня мелкими группками по трое-четверо, повсюду стояли отдыхавшие от работы черви – кутались в брезентовую одежду и протягивали к огню тощие ручонки.

Судя по всему, их тут жило много, очень много, почти как жителей Заботинска, а может быть, даже больше, и от этого зрелища Настя опять заплакала.

О чем-то радостно переговариваясь с встреченными на улочках знакомыми, помощники Паленого довольно быстро передохнули и опять подхватывали детей на руки.

– Витька, не бойся! Настя, не плачь! – успел скомандовать Димка, и их вновь куда-то потащили. – Мы справимся, только не сдавайтесь…

Теперь со всех сторон на них уставились бездушные черные стекла очков, скрывавших крохотные злобные глазки местных жителей. Одобрительно качая гигантскими головами, греющиеся у костров черви обсуждали свежую добычу, принесенную в город Паленым. Внезапно заметив у костра-бочки нескольких женщин, Витька уже приготовился было закричать «тетенька, помогите!», но тут же умолк. С самого первого взгляда становилось понятно, что женщины Червигорода ничем не отличаются от своих жутких мужчин. Такие же большеголовые, с крохотными ручками, они казались даже еще более зловещими, потому что вдруг напомнили детям маму, попавшую в искаженный мир. Плотоядно облизываясь, червячихи смотрели вслед процессии Паленого, о чем-то перешептываясь.

Протащив хнычущих детей через половину поселения, Паленый и его бандиты остановились на большой (скорее всего, центральной) площади, украшенной по краям постаментами и грубыми подобиями флагов. Штандартов было много, десятка три, но без ветра их тяжелые полотнища лишь уныло свисали с флагштоков, больше напоминая грязные тряпки, чем добавляли общей картине долю уныния и скорби.

Сам Паленый тут же направился на дальний конец площади к просторному зданию, сплошь затянутому непрозрачной полиэтиленовой пленкой. Его удальцы, со смехом подгоняя добычу тумаками и тычками палок, двинулись в сторону флагов.

– Мамочка родненькая, – выдохнула Настя, только сейчас разглядев невысокую постройку под пьедесталом, к которой их тащили черви. – Ну пожалуйста, не надо…

Но бандиты оставались непреклонны, отпустив детей лишь перед длинным рядом низких ржавых клеток, огибавших площадь с одной из сторон. Лязгнули замки, со скрипом отворилась крохотная дверца ближайшей камеры, после чего наших героев одного за другим силой затолкали в клетку. Захлопнув за ними дверь и защелкивая замок, червяк мерзко захихикал, после чего банда Паленого направилась с площади прочь.

Наконец-то оставшись одни, пленники только сейчас прочувствовали и осознали весь ужас случившегося, а также возможные последствия.

– Мы ведь не умрем, нет? – спросила Настя, растирая по щекам высохшие слезы и грязь. – Это ведь не может так просто произойти, да?