Путь на север

— Ночная хозяйка. Она подчинила стаю. Нас погнали на погранзаставы. Мы ничего не могли поделать. Мне там выпустили кишки, подрубили спину, но я выжил. Когда регенерация завершилась, и я очнулся, то был уже здесь… Ты убьешь меня? Убьешь?

— Нет. Скажи, парень, какую боль ты готов вытерпеть ради очищения? На что готов, чтобы избавиться от проклятия?

— Спрашиваешь? — рассмеялся с оттенком безумия оскверненный. — Любую! Что угодно! Да только богам плевать на меня. На всех нас!

— Не плевать, — качнул головой Дарий, доставая нож из перевязи и протягивая его оборотню рукоятью вперед.

— Что это? — с недоверием взглянул на рукоять оборотень.

— То, что я обещал всем волкам Белого перевала. Я предлагаю тебе очищение. Предупреждаю сразу, боль будет такая, что превращения и рядом не стояли. Это будет худший кошмар в твоей жизни, но после него скверна покинет твое тело. Если ты согласен, возьми нож и сделай на себе надрез.

Несколько долгих минут оборотень, не отрывая взгляда, смотрел на рукоять. Дарий не торопил его, понимая, как сложно темному поверить его словам. Наконец, ларанец принял решение.

— Что я теряю? — хихикнул он, резко хватая нож и полосуя себя по руке.

Кинаш, увидевший оружие в руке твари, дернулся, но Ольд его удержал. Из длинного глубокого разреза на руке оборотня хлынула черная вязкая кровь, от запаха которой громовой волк брезгливо поморщился. Скверна.

— Что ты делаешь? — не выдержал глава охотников, наблюдая, как Дарий тоже сделал разрез на собственной ладони.

Громовой волк обернулся к Кинашу.

— Ты спрашивал, чем же я так заинтересовал императора? В том числе и этим. Хотя я сильно надеюсь, что это последний раз, когда мне приходится это делать таким варварским способом…

Кровь громового волка упала в открытую рану. Пару мгновений ничего не происходило, потом оборотня начала бить крупная дрожь, его выгнуло дугой, и он закричал. Даже повидавший многое охотник на нечисть невольно сжал кулаки так, что побелели костяшки. Что нужно испытывать, чтобы ТАК кричать? Дарий же с ледяным спокойствием прижал к полу забившегося в конвульсиях оборотня. Это продолжалось несколько минут, но казалось, что прошла целая вечность. За это время Кинаш сотню раз благословил предыдущих глав гильдии, догадавшихся заказать магам не только охранку для загонов, но и отсекающий звуки контур. Сейчас бы вся гильдия сюда сбежалась.

— Ты как? — спросил Дарий, отпуская обмякшего в его руках оборотня.

— Живой, кажется, — хрипло выдавил из себя ларанец. — Правду сказал, обращение и рядом не стояло с этим…

— Встать можешь?

— Могу, но… дай мне пару минут? Я не чувствую в себе тьмы. Это так странно.

— Я очистил тебя. Ты больше не темный.

Наконец, оборотень соизволил подняться с испачканного пола. Прислушался к себе, потом сам догадался обратиться в волка и обратно, постоял, привыкая к новому ощущению свободы и… упал на колени перед Дарием.

— Хъяран… — с благоговением произнес светлый оборотень, не поднимая взгляда на возвышавшуюся над ним фигуру полубога. Позади изумленно чертыхнулся Кинаш, услышавший ларанское прозвище громового волка.

— Вставай, — тихо сказал Дарий. — Тебе нужно привести себя в нормальный вид. Отправишься аркой в Теснин вместе с Ольдом, — кивнул он на скромно стоящего в стороне здоровяка. — Там Зарт о тебе позаботится. Ты ведь знаешь Зарта?

— Конечно, — кивнул ларанец. — Зарт — один из вожаков.

— Очень хорошо. Он присмотрит за тобой. Возвращаться к Огану тебе сейчас не стоит. Ты для них будешь почти также ощущаться, как я для тебя до очищения. Есть еще здесь кто-то, не впавший во тьму окончательно?

— Были, — тихо произнес оборотень. — Не дожили.

— Очень жаль, — с укором взглянул громовой волк на главу охотников. — У меня к тебе просьба…

— Да понял я уже, — сплюнул охотник себе под ноги. — Кто ж знал, что их можно вернуть?! Дам своим ориентировку, чтоб, при возможности, сортировали. Но здесь, сам понимаешь, не всегда будет получаться.

— Пусть направляют желающих очиститься к Белому перевалу. Я собираюсь там оставить своеобразный артефакт, который будет очищать проклятых без моего участия.

— Ох, и странное ты существо, — произнес Кинаш, по-новому разглядывая громового волка. — Очень странное, — после чего взглянул на голого и грязного оборотня. — Пойдем уж. Если ты, в самом деле, больше не темный, солнышко тебе вреда не причинит. Но если завизжишь под оком богов — не обессудь, упокою.

Ларанец испуганно отступил за спину громового волка. Он и сам не был уверен до конца.

— Иди уж, — рассмеялся Дарий, толкая в спину беднягу. — Хватит зверем в клетке сидеть. Все будет хорошо, не сомневайся.

Когда они выбрались из загонов и обнаженный ларанец под изумленными взглядами охотников счастливо рассмеялся, подставляя лицо утренним лучам солнца, Ольд тихо подошел к другу и тронул его за плечо.

— Знаешь, Дарий, раньше я полностью поддерживал тебя, когда ты злился на богов и людей за то, что они расписывают твою судьбу за тебя. Но вот смотрю я на этого парня и понимаю, что есть во всем этом что-то правильное. Что бы ждало его, не будь в тебе этой силы?