Читаем Путь на юг полностью

Они остановились у борта корабля.

— Но держи пока все это в тайне, — сказал Гостомысл. — Об этом моем замысле пока никто не знает, и не надо, чтобы знали. Знать должен только Стоум, и он пусть не болтает. Придет время, скажу и остальным.

Лисий хвост поклонился.

— Будь спокоен, князь, никто ничего не узнает.

— Иди, — сказал Гостомысл.

Лисий хвост взошел на корабль, и тот отчалил. Вскоре по реке вытянулась новая колонна кораблей.

К Гостомыслу подошел Медвежья лапа.

Он догадался, что Гостомысл что-то сказал Лисьему хвосту важное, однако спрашивать об этом не стал: по обычаю у князя от воеводы не может быть секретов, но если он ничего не сказал воеводе, значит, на то есть веская причина.

— Поторопиться бы. Как бы Готлиб не сбежал, — сказал Медвежья лапа.

— Хорошо, — сказал Гостомысл, но не сдвинулся с места.

Корабли горожан скрылись за поворотом реки, и Гостомысл проговорил:

— Ну, пора и нам идти.

— Давно пора, — сказал Медвежья лапа.

<p>Глава 50</p>

На следующий день Готлиб поднял войско еще до рассвета, когда небо было особенно черным, а звезды особенно яркими. Не дав даже позавтракать, он велел всем грузиться на корабли.

Люди, разомлевшие ото сна и не понимающие, с чем связана эта спешка, с ворчанием складывали вещи на корабли.

Готлиб нервно ходил по лагерю и подгонял отстающих:

— Скорее, скорее, скоты, или хотите, чтобы пришли славяне и перебили вас, как сонных мух?

Харальд ничего не говорил, но подзатыльники раздавал щедро.

Благодаря этим усилиям, а также тому, что вещей было совсем немного, к рассвету погрузка была закончена, и корабли вышли в море.

Перед отходом Готлиб никому, даже Харальду, не сказал, куда он собирается идти. Просто велел командирам кораблей следовать за ним. А тем, кто отстанет, пригрозил всевозможными карами.

Только когда морские волны заплескали в борт корабля, Готлиб сказал Харальду:

— Идем на Бирку.

Харальд удивился:

— Почему на Бирку? Бирка — хорошо укрепленный город. Там большое население. Они будут крепко сопротивляться. Нам не взять этот город.

Готлиб бросил задумчивый взгляд в море. Свежий утренний ветер ерошил море белыми барашками, срывая с вершин мелкие, словно туман, брызги.

Готлиб стер попавшие на лицо соленые брызги, затем промолвил:

— Харальд. Посмотри на эти брызги — дует ветер, срывает их и несет. Куда? Одному богу известно. Так и мы — нас несет ветер судьбы, и мы не знаем, куда он нас принесет и не можем повлиять на это. Попутный ветер несет наши корабли в сторону Бирки. Больше нам некуда идти. В Данию? Там брат меня повесит. И это ему будет сделать несложно, так как против него наша дружина слабовата. Да и как поведут себя наши даны, когда окажутся на родной земле и встретятся со своими? На чьей стороне они будут сражаться? И не покажется ли им проще принести наши головы в подарок Годофриду на блюде.

— Зря ты беспокоишься. Что им может дать Годофрид? Они уже сбежали из Дании от голода и нищеты.

— А я что могу им дать? У нас нет ни еды, ни вина. Именно поэтому нам надо взять в первую очередь богатый город, чтобы мои воины почувствовали вкус добычи и утолили голод.

— Но почему Бирка? Есть же Ророг. До него идти ближе.

— Потому что Ророг находится еще ближе к землям Карла. И Карл поможет им.

— Ну да, я забыл, что Ророг оборитский город, — сказал Харальд.

В его словах Готлибу показался намек, на то, что его мать была оборитской принцессой, и он вспылил:

— Ты глуп, Харальд. Я не иду на Ророг не потому, что во мне течет оборитская кровь, а потому, что обориты в союзниках у Карла. Бирка же находится на земле свеев. Ни Карл, ни Годофрид туда не пойдут. А свей и норвеги не ожидают нападения.

— Ты хочешь остаться в Бирке? — спросил Харальд.

— Зачем? Бирка же торговый город. С него можно взять добычу один раз, потом купцы будут его обходить стороной, и город зачахнет.

— Но что же дальше будет? — спросил Харальд.

— Дальше пойдем на юг Европы и будем захватывать все земли, какие только сможем. На них мы создадим собственное королевство, — сказал Готлиб.

— Так можно дойти и до Рима, — сказал восхищенный планами конунга Харальд.

— И до Рима дойдем! — сказал Готлиб.

— Вот уж поживимся! — воскликнул Харальд.

— Но сначала надо взять Бирку, — сказал Готлиб, — поэтому скажи кормчему, чтобы правил на Бирку.

Город Бирка в те времена был крупным торговым центром на Балтийском море, где проходил торговый путь, соединяющий север и запад.

Приходили в Бирку купцы и с востока, с богатой загадочной страны, населенной славянами, карелами и множеством других народов.

Доходили корабли и из Волжской Булгарии, но из-за сложности пути их было мало. Зато привозили они драгоценные товары, шелк, самоцветные камни, серебро.

Таким образом, Бирка хотя и находилась на землях свеев, но была многонациональный.

Местное сельское население, завидуя богатству горожан, не раз собиралось в разбойничьи шайки и нападало на город. Но город, окруженный мощными укреплениями, был не по зубам мелким шайкам.

Перейти на страницу:

Все книги серии Всемирная история в романах

Карл Брюллов
Карл Брюллов

Карл Павлович Брюллов (1799–1852) родился 12 декабря по старому стилю в Санкт-Петербурге, в семье академика, резчика по дереву и гравёра французского происхождения Павла Ивановича Брюлло. С десяти лет Карл занимался живописью в Академии художеств в Петербурге, был учеником известного мастера исторического полотна Андрея Ивановича Иванова. Блестящий студент, Брюллов получил золотую медаль по классу исторической живописи. К 1820 году относится его первая известная работа «Нарцисс», удостоенная в разные годы нескольких серебряных и золотых медалей Академии художеств. А свое главное творение — картину «Последний день Помпеи» — Карл писал более шести лет. Картина была заказана художнику известнейшим меценатом того времени Анатолием Николаевичем Демидовым и впоследствии подарена им императору Николаю Павловичу.Член Миланской и Пармской академий, Академии Святого Луки в Риме, профессор Петербургской и Флорентийской академий художеств, почетный вольный сообщник Парижской академии искусств, Карл Павлович Брюллов вошел в анналы отечественной и мировой культуры как яркий представитель исторической и портретной живописи.

Галина Константиновна Леонтьева , Юлия Игоревна Андреева

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / Проза / Историческая проза / Прочее / Документальное
Шекспир
Шекспир

Имя гениального английского драматурга и поэта Уильяма Шекспира (1564–1616) известно всему миру, а влияние его творчества на развитие европейской культуры вообще и драматургии в частности — несомненно. И все же спустя почти четыре столетия личность Шекспира остается загадкой и для обывателей, и для историков.В новом романе молодой писательницы Виктории Балашовой сделана смелая попытка показать жизнь не великого драматурга, но обычного человека со всеми его страстями, слабостями, увлечениями и, конечно, любовью. Именно она вдохновляла Шекспира на создание его лучших творений. Ведь большую часть своих прекрасных сонетов он посвятил двум самым близким людям — графу Саутгемптону и его супруге Елизавете Верной. А бессмертная трагедия «Гамлет» была написана на смерть единственного сына Шекспира, Хемнета, умершего в детстве.

Виктория Викторовна Балашова

Биографии и Мемуары / Проза / Историческая проза / Документальное

Похожие книги