Путь на Грумант

— Смотри, Ваня, сколько здесь мышей! Это добыча для песца, его промысел, у этой мыши зимой копытца на лапах отрастают, чтобы удобнее ходы да норы в снегу копать, от песца хорониться да траву-пушицу искать. Травой зверек живет. Летом мыши рыжими бывают, с черной полоской на спинке, а зимой — совсем белые.

Копытная мышь живет под снегом большую часть года. Из сухих листочков пушицы она делает себе шарообразное гнездо, перетирая траву зубами, чтобы было мягче маленьким мышатам.

Медвежонок тоже познакомился с мышами и начал давить их лапами. Но это для него была только игра, есть их он не стал.

— Гляди, гляди, Степан! — бросив рвать салату, закричал вдруг Ваня. — Вот потеха!

На другом конце площадки, расчищенной охотниками от снега, происходила битва. На мишку, придавившего лапой крупную жирную мышь, налетели две белые полярные совы. Вытаращив круглые глаза, они с шипением хлопали его крыльями, стараясь отбить добычу. Медвежонок ворчал, огрызался и, наконец, бросив мышь, сердито поднялся на задние лапы. Но совам только того и нужно было; они уже дрались между собой из-за мишкиной добычи.

Ложечной травы за несколько часов охотники нарвали много. Удивительно жизнеспособно это растение. И теперь, после сорокапятиградусных морозов, оно сохранило зелеными свои листья и стебельки, как будто росло даже под снегом.

Набив салатой два мешка, сделанных из, оленьей шкуры, грумаланы надели лыжи, закинули груз на плечи и весело побежали в обратный путь.

Лыжи легко скользили по ровному припаю мимо торосов, возвышавшихся со стороны моря. Торосы напоминали груды колотого сахара, рассыпанного под открытым небом. Только куски были большие и на изломах отливали зеленоватым цветом. Но вот мальчик с разгону выскочил на широкую полосу льда, где лыжи сразу затормозило, словно на песке. Ваня с удивлением остановился. Лед и по цвету был какой-то странный!

— Степан! — позвал он, — Лед-то какой, смотри, словно в кружевах али в цветах, и лыжам по нему ходу нет.

Действительно, лед был хитро разрисован кристаллическими узорами, похожими на фантастические цветы.

— А ты, Ванюха, на вкус попробуй цветы-то!

Мальчик взял на язык несколько кристалликов и тотчас выплюнул: это была чистая соль, выделенная замерзшей морской водой.

Кристаллики соли непрочно связаны со льдом, даже ветер легко разрушает, сдувает их замысловатые узоры.

В становище охотники пришли по-весеннему оживленные, разгоряченные бегом на лыжах и наперебой рассказывали о всех проделках медвежонка, Федор, приготовляя ужин, сделал к жареному оленьему мясу вкусную приправу из мелко нарубленных листьев ложечной травы. Соскучившись по зелени, все с удовольствием ели полярный салат.

— Вот так старуху Цингу надолго отгоним. Делать ей у нас нечего, — удовлетворенно сказал Степан.

Глава одиннадцатая ПТИЧЬЯ ГОРА

Шла вторая половина апреля. Солнце начинало пригревать, пробуждая постепенно жизнь арктической природы.

В низинах, где снегу было меньше, показалась бугристая почва тундры. Мох, освободившись от снежного покрова, закудрявился, отошел от зимней спячки. Под лучами солнца сугробы быстро таяли. То там, то здесь слышались тяжелые вздохи оседающего снега. Пятнами стали выступать из снега разбросанные по острову озерки. Пресный лед пропитался талыми водами, стал темным и рыхлым. Поверхность морского льда тоже изменилась. По высоким торосам снег стаял. На льдинах, нагроможденных в беспорядке по заливу, висело множество сосулек. Сказочно красивыми в лучах незаходящего солнца стали ледяные торосы. Зима построила из ледяных глыб бесчисленные гроты и пещеры. Теперь эти причудливые сооружения, освещенные солнцем, были наполнены таинственным зеленым светом, а их входы украшены сверкающими прозрачными колоннами.

Каждый день вносил что-то новое в облик природы. Прошло еще несколько времени — и около самого берега в морском льду появились небольшие пространства чистой воды, а на пресных озерках лед растаял совсем. От нагретой гальки на берегу поднимался легкий парок.

Наконец на остров прилетели первые гости — птицы морских побережий. Сначала грумаланы увидели кайр, чистиков, а потом вдруг сразу много разных горластых, беспокойных птиц заполнило все уступы на высоких скалах, уходящих стеной в море.

Наступил долгожданный для Вани день. Степан сказал ему, хлопнув по спине:

— Ну, Ванюха, собирайся по яйца, пойдем яичницу добывать. Гнездовье морской птицы началось.

Зная, как опасно лазить по отвесным утесам, собирая птичьи яйца, Химков с беспокойством взглянул на Степана и сказал ему:

— Остерегай, Степан, Ванюху… Глупый еще он. Не бережется совсем.

— Будь покоен, Алексей. В этом деле бечева — главное, а бечева у нас крепкая. Я ее, знаешь ведь, из ремешков еще зимой сплел. — И тут же повернулся к мальчику: — Ну-ка, Ванюха, угадай: «Скорчится в кошку, а распустится в дорожку»… Не угадать?.. Веревка это, — сам ответил Степан. Он не любил, когда его загадки отгадывали.

— Топор да пику с собой захватите. Неровен час, и с ошкуем встретитесь, — провожая охотников, наставлял Алексей.