Путь мрака

— Ошибаешься, — рассмеялся противник. — Не нужна нам никакая волшба. Бурусам помогает сама природа. Мы — дети диких лесов. Природа — наша суровая мать, и она не балует нас, но учит выживать в любых условиях. Наши тела закалены и крепки, нам не страшны ни холод, ни голод, ни когти зверя, ни руки человека, даже если они держат оружие. Так что наши силы неравны. Лучше смирись и прими смерть достойно.

— Ну нет! — Келкор покрепче сжал палку, все еще не решаясь расстаться с единственным, хотя и бесполезным, как он убедился, оружием. — Даже не надейся, что я дешево отдам свою жизнь. Если сомневаешься — попробуй, возьми!

Человек в меховой безрукавке не двигался с места, задумчиво рассматривая стоявшего перед ним с занесенной над головой дубиной лемурийца. Келкор оглянулся и, увидев, что путь к склону холма свободен, резко развернулся и что есть силы помчался к ближайшим густым зарослям колючего кустарника и низких, едва ли не стелющихся по земле, деревьев.

Он надеялся, что бурус не сможет так ловко прыгать среди извилистых ветвей и колючек, и если в поединок не вмешаются обезьянолюди, то побороться еще стоит.

— Далеко собрался? — насмешливо спросил бурус, выросший перед командиром Алых Стражей словно из-под земли.

Не останавливаясь, Келкор с разбегу налетел на перепрыгнувшего через него мгновение назад врага и со страшной силой двинул буруса головой в лицо. Скорость, с которой бежал лемуриец, была так велика, что удар оказался действительно мощным — противник покачнулся и едва не потерял равновесие. Всего доли мгновения хватило валузийскому командиру, чтобы нанести следующий удар и свалить буруса на каменистую почву. Прижав его к земле и давя на горло дубиной, Келкор навалился на человека в безрукавке всем телом, но в этот момент бурус дернулся и, высоко вскинув ноги, сдавил ими с двух сторон голову лемурийца. Ощутив, что у него вот-вот затрещат кости черепа, Келкор перестал давить своей палкой на шею врага и попытался высвободиться из смертельных тисков. Но тут все внезапно поплыло у него перед глазами, и он даже не понял, куда пришелся ответный удар буруса. Лемурийцу показалось, что он потерял способность хоть что-либо чувствовать. Командир Алых Стражей, повалился навзничь, испытывая какое-то странное безразличие ко всему происходящему.

* * *

Тяжелая кавалерия, оставшаяся среди холмов после того, как Кулл и Келкор со своими воинами разъехались в разные стороны, приняла бой почти сразу, едва скрылись из виду последние всадники удалявшихся отрядов. Выскочившие из-за дымовой завесы — словно возникнув прямо из языков пламени — толпы обезьянолюдей беспорядочной ордой повалили на валузийцев, ловко уклоняясь от летящих в них копий и стрел.

Подобравшись поближе, они образовали полукруг, примыкавший почти вплотную к обоим флангам отряда валузийцев. Пришпорив коней, всадники попытались было смять врагов кавалерийской лавой, но обезьянолюди, высоко подпрыгивая в воздух прямо перед копытами лошадей, перелетали через головы животных, выбивая седоков из седел.

Кавалеристы яростно рубились, но враги обвивали хвостами их шеи, сбрасывая воинов на землю, выдергивали мечи из их рук, ловили на лету стрелы — и продолжали сжимать вокруг валузийцев кольцо.

Между тем центральная часть обезьяньего войска незаметно начала отступать, увлекая за собой валузийцев, большей частью уже ставших пешими. В пылу сражения воины не сразу разгадали маневр противника и все ближе и ближе подходили к опасной черте. Когда же путь им преградила дымовая завеса, а полукольцо мохнатых тварей окружило их с тыла, валузийцы поняли, что оказались в ловушке.

С отчаянном упорством обреченных они, окончательно смешав строй, яростно обрушивали на врага бешеные удары своих звенящих мечей, но лишь редкие из них достигали цели. В глазах у воинов рябило от мелькавших повсюду ухмыляющихся и гримасничающих отвратительных морд, уши закладывало от визгливого воя обезьянолюдей, кавалеристы задыхались от едкого дыма, силы их таяли…

Но сражение продолжалось. Черная дымная завеса со всполохами пламени мешала валузийцам видеть врагов; они сражались вслепую, не зная, сколько их товарищей уже полегло на поле битвы, — любой из воинов мог видеть только того, кто бился с ним бок о бок. И каждое мгновение кто-нибудь из них падал на землю, отброшенный мощным ударом обезьяночеловека. Валузийцы были уже практически безоружны — цепкие, как клешни, и длинные, как плети, обезьяньи руки с необыкновенной силой вырывали у них мечи, копья и даже щиты. Сражение перешло в рукопашный бой.