Путь мертвеца

Огромный кулак на длинной руке взлетел в воздух и с силой ударил в темную поверхность прохода, расположенного рядом со стражем. В полной темноте комнаты забрезжил тусклый свет, исходящий с той стороны – словно за дверью наступало мрачное осеннее утро. Сцепив пальцы в кулаки, Девлик почти бегом метнулся мимо стража, застывшего неподвижно в той же позе, в которой его нашел колдун.

Серый свет хлынул ему в глаза и на мгновение ослепил их, а потом растаял, уступая место наполненному красками миру.

Девлик очутился на возвышенности ярко-оранжевого цвета, чьи крутые склоны поднимались почти вертикально. Над головой белело небо, покрытое черными точками, но не дававшее света. Кажется, наоборот – с него сочилась тьма, жидкая и расплывчатая. В самом зените царствовал темно-синий круг, сияющий короной из пламени того же самого цвета, который дает горящий болотный газ. Мимо него с ужасающей скоростью неслись пятна треугольной и квадратной формы.

Горизонты плыли, поднимаясь и опускаясь, словно морские волны. По их кромке бродили едва уловимые цветные сполохи всех цветов радуги, то разгорающиеся, то угасающие. В почве по правую сторону от Девлика зияли огромные ямы странного вида – как будто кто-то много раз вонзил туда невообразимо большой топор-колун. Слева, грохоча, ползла бесконечная прозрачная змея – ее трясущееся желеобразное тело возвышалось над землей на десяток саженей. Другие змеи, поменьше, сползались к ней со всех сторон и исчезали в безразмерном теле, которое еще больше раздувалось и ползло дальше, дальше, исчезая в радуге на горизонте.

Впереди, между ямами и змеями, торчал целый лес странных деревьев с кривыми голыми стволами и узловатыми ветвями, покрытыми густой бахромой. Стоило присмотреться, как Девлик ахнул: с виду это были настоящие древесные корни, по какой-то загадочной причине растущие не в землю, а наоборот, из земли. Впрочем, у него самого, под ногами, стелились и вяло тянулись вверх другие корни, значительно меньших размеров, но необычайной плотности. Все вместе они образовывали настоящий ковер – пружинистый и мягкий, а потому пугающий своей ненадежностью.

– Значит это – изнанка нашего мира! – прошептал Девлик. Ему некогда было выискивать здесь точные соответствия привычных явлений и предметов. Ему хотелось как можно скорее уйти отсюда. Холм вместо оврага, впадины вместо гор, выпуклая река и растущие корнями вверх растения! От этого впору сойти с ума, даже с такого гнилого и работающего с перебоями, как у него. Тем не менее, он не удержался и ткнул носком сапога камень, лежащий поодаль. Тот оказался мягким и податливым, как мокрая губка.

Нужно было поскорее найти Свидетеля. Где же он спрятан? Неужели ему придется путешествовать по этому изуродованному миру не один день!? Вдруг с неба свалился комок прозрачной субстанции, поросший щупальцами и трепыхающимися присосками. Он обвился вокруг шеи колдуна и стал качаться, упираясь в грудь плотным выростом. На выпуклой спине, как в окне, мелькали лица, вопящие непонятные, беззвучные слова. Лица были маленькие, они толкали друг друга, стараясь подольше держаться в поле зрения Девлика, но в результате получалось бессмысленное мельтешение. Если даже эти лица и были знакомыми, норг все равно не успевал их разглядеть. Он схватил дрожащий, сокращающийся как огромное живое сердце комок и оторвал его от себя. Едва оказавшись в воздухе, странное создание исчезло, словно залетев за угол. Повинуясь внезапному порыву, Девлик прыгнул за ним следом.

Так он опять попал в царство серого осеннего утра. На этот раз он помедлил, прежде чем делать шаг вперед. Что, если двигаться не прямо, а прыгать вбок или даже назад? – подумал он. Выбор был случаен: он шагнул направо, чтобы очутиться на грохочущем кошмаре, на самой середине ползущей реки. Твердые прозрачные грани, твердые, как куски алмаза, впились ему в сапоги и увлекли за собой в прозрачные глубины, из которых, скорее всего, уже не выбраться обратно.

– Назад! – закричал Девлик, командуя самим собой. Выхватив Вальдевул, он поспешно выломал застрявшие ноги. Насколько отнесла его чудовищная река? Он сделал два неверных, спотыкающихся шага, затем свернул налево. Вновь серое утро, сухая хмарь, пропитывающая тело насквозь. Что же делать? Он уже заблудился и не представляет себе, в какую сторону следует выбираться, чтобы покинуть этот мир. Что теперь делать? Куда идти – вдруг следующая попытка материализует его над провалами и он не сможет взлететь обратно? Что может быть хуже – целую вечность, пока не рассыплешься в прах, карабкаться по отвесным стенам и вновь падать на дно… Однако, делать было нечего, ибо стоять на месте – тоже не выход. Он снова сделал шаг, на сей раз влево.