Путь масок

      Теперь перейдем ко второму пункту. Мы видели, что при переходе от континентальных версий к версиям острова финальный эпизод замещает маски рыбами (см. выше, с. 34). Несомненно, они были уже рыбами в версиях континента, но не в буквальном, а в переносном смысле, конечно, поскольку их ловили на удочку. И не потому ли маски уподоблены рыбам, буквально или фигурально, что у них значительно свисает язык? Один миф кёр-д-ален — тоже сэлиш, но происходящих из внутренней части, — говорит о духе вод, выловленном женщиной, которая приняла его язык за рыбу. Переворачивают эту аналогию — но сопоставление более или менее отдаленных мифов нередко подтверждает такого рода трансформацию — чинук, клакамас нижнего течения Колумбии, — им известна людоедка, названная "Язык", соответственно своему огненному языку, пожирательница, которую рассекают рыбы с режущим плавником. Эти рыбы принадлежат, несомненно, к семейству скорпеновых, мы еще их обнаружим позднее (с. 45). Сэлиш острова Ванкувер ведут свое происхождение от скульптуры, представляющей маску swaihw'e, у которой в части, занимаемой языком, имеется рельефное изображение рыбы; тогда как от лаиллуэт до шусвап, внутри континента, предпочитают верить в акватических духов: полулюдей-полурыб. Все эти данные подсказывают двоякую близость масок swaihw'e с рыбами: метафорическую, поскольку большой свисающий язык, являющийся одним из их характерных признаков, сходен с рыбой, их можно спутать; и метонимическую — ведь их вылавливают как раз за язык, за который на удочку ловят рыб: "Акватический женский монстр, — рассказывает другой миф кёр-д-ален, — остался там, с рыболовным крючком во рту..."

      Наряду с другими сэлиш внутренней части мы только что упоминали лиллуэт. Нельзя утверждать категорически, что их маски, названные s"ainnux, соответствовали маскам swaihw'e их соседей с Фрейзер, ведь до нас не дошло ни экземпляра. Во всяком случае это представляется вероятным, если учесть, с одной стороны, скульптурные столбы, обнаруженные на территории лиллуэт, в которых без труда узнаются маски swaihw'e, и, с другой стороны, тот факт, что, подобно им, маски, называемые s"ainnux, составляли привилегию отдельных линий, носивших их по случаю потлача и представлявших ими полулюдей-полурыб. Мы вернемся к этому во второй части книги. Тем не менее миф о происхождении отличается, несмотря на некоторые аналогии: посещение сверхъестественных существ, обитателей подземного мира, дружественных к воде и могучих магов. Но вместо того что герой посещает их не по своей воле, делает их больными, затем излечивает и в благодарность получает жену, здесь именно акватические духи губят болезнью молодых людей, пришедших в надежде взять в жены их дочерей. Одному из молодых людей, наделенному магическими способностями, наконец удается помириться с хозяевами и соблазнить двух сестер благодаря своей блестящей коже, нежной на ощупь. Это — противоположность проказе, хотя впоследствии он превращается в старика калеку, которого одна из его супруг — единственная, оставшаяся верной, — переносит в корзине.

      Другие аспекты мифов о происхождении масок swaihw'e оказываются невредимы у лиллуэт, но — связаны с происхождением меди. Известно, что народы этой части мира весьма ценили этот металл, приобретаемый ими встарь путем обмена с северными племенами, которые получали его от индейцев из лингвистической семьи атапасков, добывавших его в естественном состоянии. В исторические времена навигаторы и торговцы ввезли обручную медь, быстро вытеснившую прочую.

      Бабка и ее внук, рассказывают лиллуэт, одни пережили эпидемию. Поскольку ребенок не переставая плакал, старуха, чтобы его отвлечь, смастерила ему рыболовную удочку из своих волос и поместила клубок волос на крючок в качестве приманки. Оснащенный таким образом, молодой герой выловил первую медь — талисман, сделавший его хорошим охотником. Бабка сушила мясо, дубила кожу и шила из шкур; они стали богатыми. Герой решил путешествовать. Он познакомился со сквамиш, пригласил их, а также и другие племена. Он пел, танцевал перед гостями, показал им свою медь и раздал накопленные богатства. Два вождя предложили ему в жены своих дочерей; в обмен они получили куски меди. У молодого человека и его жен было много детей, особенно мальчиков, которым другие вожди предложили своих дочерей, не без того, чтобы, в свою очередь, получить медь. Вот так этот металл распространился во всех племенах. Те, кто им обладал, считали его весьма драгоценным благом, которое они не желали выпускать из рук: настолько этот редкий материал придавал им престиж. Итак, этот миф определяет меди такое же водное происхождение, как другие мифы приписывают маске swaihw'e. И то и другое вылавливается,и их обладание одинаково доставляет богатство. И медь, и маска