Путь марсиан

Роджер Туми сидел в маленькой каморке, которая считалась его кабинетом, и смотрел на кипу контрольных работ, сложенных на столе. В данный момент он не очень ясно представлял себе, как сможет их проверить.

Он успел прочитать пять лекций по электричеству и магнетизму с той первой ночи, когда обнаружил, что умеет летать. Каким-то образом ему удавалось доводить лекции до конца, хотя далеко не всегда все шло гладко. Студенты часто задавали дурацкие вопросы, из чего Роджер сделал вывод, что его лекции потеряли прежнюю стройность.

Сегодня ему удалось избежать необходимости читать лекцию благодаря тому, что он устроил неожиданную контрольную работу. Он не стал утруждать себя составлением нового варианта; просто воспользовался тем, который предлагал своим студентам несколько лет назад.

Теперь ему предстояло проверить работы и оценить их. Зачем? Разве имеет значение то, что в них написано? Да и вообще, имеют ли какой-нибудь смысл все постулаты физики? И уж если на то пошло, в чем они заключаются и существуют ли на самом деле?

Может быть, это вовсе не гармоничные законы, а сплошная путаница, из которой нельзя сделать никаких разумных выводов? И Вселенная, несмотря на то что утверждают эти законы, есть исходный хаос, дожидающийся того момента, когда явится Дух и наведет порядок?

Ко всему прочему, Роджера сильно донимала бессонница. Даже привязавшись к дивану, он не спал как следует; если ему и удавалось ненадолго заснуть, его постоянно преследовали сны.

В дверь постучали.

— Кто там? — сердито крикнул Роджер.

После короткой паузы последовал неуверенный ответ:

— Это мисс Хэрроуэй, доктор Туми. Я принесла письма, которые вы диктовали.

— Ну, тогда заходите скорее, не стойте в дверях.

Секретарша приоткрыла дверь на минимально необходимое расстояние и протиснула свое худое, невзрачное тело в кабинет. В руках она держала стопку бумаг. К каждому листочку была скрепкой прикреплена копирка и конверт с адресом.

Роджеру не терпелось поскорее от нее избавиться. В этом и заключалась его ошибка: когда секретарша направилась к столу, он потянулся за письмами и почувствовал, что приподнимается со стула. Сохраняя сидячее положение, Роджер скользнул на два фута вперед и только тогда сообразил, что происходит. Он заставил себя резко опуститься вниз и чуть не потерял равновесие. Однако это уже не имело значения.

Ни малейшего.

Мисс Хэрроуэй выпустила из рук письма, и они разлетелись в разные стороны. Потом она вскрикнула, повернулась, ударилась плечом о дверь, вылетела в коридор и помчалась прочь, громко стуча высокими каблуками.

Роджер встал, потирая ушибленное бедро.

— Проклятье! — выругался он.

Его все время преследовала мысль о том, какое впечатление он произвел на несчастную секретаршу. Он видел себя ее глазами: здоровенный мужчина медленно поднимается над своим столом и, ‘продолжая сохранять сидячее положение, летит к ней.

Он поднял разбросанные письма и закрыл дверь в кабинет. Было уже довольно поздно, коридор давно опустел; мисс Хэрроуэй вряд ли станет рассказывать кому-нибудь о том, что видела. И все же Роджер с беспокойством ждал, что вокруг его кабинета начнет собираться толпа.

Однако ничего особенного не произошло. Возможно, мисс Хэрроуэй выскочила из коридора и грохнулась в обморок. Роджер подумал, что ему следовало бы проверить, все ли с ней в порядке, но потом он решил послать свою чересчур щепетильную совесть к дьяволу. Пока он не выяснит, что же такое с ним происходит, почему не прекращается этот ужасный кошмар, особенно высовываться не следует.

Нужно сидеть очень тихо, и так уже сделано достаточно глупостей.

Роджер просмотрел письма: по одному каждому крупному физику-теоретику страны. Местные корифеи вряд ли сумели бы справиться с его проблемой.

Интересно, подумал он, поняла ли мисс Хэрроуэй, о чем письма? Он надеялся, что нет. Письма были сознательно составлены с использованием множества специальных терминов; возможно, их было даже больше, чем требовалось. Частично для того, чтобы продемонстрировать скромность; частично, чтобы подчеркнуть тот факт, что он сам, Роджер Туми, является серьезным ученым.

Он разложил письма по конвертам. Лучшие физики страны… Смогут ли они что-нибудь сделать?

В библиотеке царила тишина. Роджер Туми закрыл журнал «Теоретическая физика» и мрачно уставился на заднюю обложку. Журнал «Теоретическая физика»!.. Что, в конечном счете, понимают авторы той наукообразной галиматьи, которая напечатана в журнале? Эта мысль расстроила Роджера. Еще совсем недавно он считал этих людей образцом для подражания.

К тому же он жил, следуя их философии и кодексу чести. Вместе с Джейн, которая все более неохотно ему помогала, Роджер сделал кое-какие измерения. Он попытался обследовать феномен со всех сторон, выразить свои новые возможности в конкретных цифрах. Короче говоря, принялся атаковать проблему единственным известным ему способом — надеясь установить связь между новым явлением и вечными законами, которым должна следовать Вселенная.

(Должна следовать. Лучшие умы так считают.)