Путь марсиан

— Но 1957 год неправомерен. Да и что означает 1957 год? Для доминирующей цивилизации на Земле это 1957 год нашей эры. Все правильно. Однако с того времени как ты вдохнул жизнь в Землю и ее мир, прошло 5960 лет. Исходя из свидетельств, лежащих в основе самого мира, который ты создал, прошло четыре миллиарда лет. Какой же тогда год считать неправомерным — 1957, 5960 или 4 000 000 000-й?

И это еще не все, — продолжал Этериил. — 1957 год нашей эры — это 7464 год византийской эры, 5716-й — по еврейскому календарю. Это 2708 год A.U.C.[19], то есть 2708 год со дня основания Рима — если мы примем римский календарь. Это 1375 год по мусульманскому календарю и 180 — со дня независимости Соединенных Штатов.

И вот я со всем почтением спрашиваю тогда: не кажется ли тебе, что безоговорочная ссылка исключительно на 1957 год лишена смысла?

— Я всегда знал об этом, сын мой, — прозвучал в ответ тихий, спокойный голос Главы. — А вот для тебя это было новостью.

— В таком случае, — сказал Этериил, затрепетав от вспыхнувшей в нем радости, — да будет исполнена твоя воля в точности, вплоть до малейшей запятой, и пусть День воскрешения мертвых выпадает на 1957 год — но только тогда, когда все жители Земли единодушно согласятся с тем, что назначенный год считается 1957-м и никаким другим.

— Да будет так! — произнес Глава, и это Слово воссоздало Землю и все, что на ней имелось, а вместе с ней и солнце, и луну, и все небесные светила.

* * *

Было 7 часов утра 1 января 1957 года, когда Р.Е.Манн внезапно проснулся. Звучали начальные такты мелодии, заполнившие, должно быть, всю вселенную.

Он настороженно приподнял голову, словно давал ей возможность осмыслить слышимое, и через минуту на его лице промелькнула тень гнева, чтобы вновь исчезнуть. Борьба продолжалась.

Он сел за письменный стол, чтобы составить конкретный план действий. Люди давно говорили о необходимости календарной реформы, и ее следовало бы ускорить. Новая эра должна начать свой отсчет со 2 декабря 1944 года, и однажды наступит новый 1957 год — 1957 год Атомной эры, признаваемый таковым всем мировым сообществом.

Странное сияние стало исходить от его головы, пока в ней, этом вместилище сверхчеловеческого разума, проносились мысли; и к тени Аримана на стене, казалось, добавилась пара маленьких рожек у висков.

МИР СНОВ

Эдвард Келлер, тринадцати лет от роду, уже года четыре как был восхищенным и усердным поклонником научной фантастики. Парень просто излучал галактический энтузиазм, чем доводил до белого каления добрую тетушку Клару, на плечах которой, в память об умершей сестре, лежала забота по воспитанию единственного племянника. Тетушка постоянно балансировала между терпимостью и озлоблением, пытаясь образумить своего воспитанника. Натура приземленная, эта достойная дама с ужасом наблюдала, как мальчика все глубже и глубже засасывает мир вымыслов и фантазии.

— Эдди, необходимо смотреть реальности в лицо, — сердито выговаривала она племяннику.

Эдди согласно кивал, но оставался при своем:

— Ты права, но как быть, если снится, что тебя преследуют марсиане? И им плевать на твой лазерный бластер? Конечно, когда блок питания практически разряжен.

Буквально через день ситуация повторялась, а завтрак вновь состоял из яиц, тостов, молока и фантастических россказней.

И вот как-то тетушка Клара сурово изрекла:

— Когда-нибудь, Эдди, ты допрыгаешься, и однажды поутру не сможешь выбраться из своего сна. Проснешься и увидишь, что оказался у него в плену, завязнув, как муха в патоке. Что тогда?

Тетушка, грозно испепелив сердитым взглядом нерадивого племянника, даже погрозила ему пальцем ради острастки, чтобы до него дошло ее предостережение.

Слова тетушки запали в душу Эдварда. Ночью, под покровом тьмы, он лежал в кровати и напряженно размышлял. Ему вовсе не хотелось заблудиться в своих снах. Наоборот, просыпаться в нужный момент как раз и было самым приятным. Ну хотя бы в тот раз, когда за ним гнался разъяренный динозавр и только приготовился ухватить за…

И тут вдруг Эдвард обнаружил, что находится не в кровати, не в комнате и даже не на лужайке перед домом. Правда, он быстро догадался, что видит очередной сон.

Но не успел он оглядеться по сторонам и разобраться, куда его занесло на этот раз, как заметил приближение чего-то огромного, затмевающего свет. Мальчик поднял голову и посмотрел наверх, туда, где должно было быть небо, — там, высоко в облаках парило человеческое лицо. И принадлежало оно… тетушке Кларе! Чудовищно большая, она ткнула в него указующим перстом — пальцем размером с мачту корабля, — и голос ее оказался таким оглушительным, что Эдвард даже не смог разобрать слов.

Объятый паникой, мальчик бросился бежать. Но на горизонте маячила еще одна исполинских размеров тетушка Клара, и громовые раскаты ее голоса настигали его.

Задыхаясь от страха и спотыкаясь, Эдди помчался в другую сторону. Скорей, скорей отсюда!