Путь ликвидатора

В течение месяца Седой провел четыре фееричных поединка, отправив к богам Зетро полтора десятка душ преступников и неразумных рабов. Толпа искренне любила его, купая в лучах славы. Но, возвращаясь в очередной раз в свою жалкую обитель, Решетов с невыразимой тоской погружался в мысли о Милане, Легате и всех домочадцах милого и ставшего родным дома Отра. Он – будущий отец! Эта мысль одновременно грела его изнутри и являлась поводом для новой, всепоглощающей скорби – ведь он наверняка даже не увидит своего ребенка, сгинув в Тиране. Он искренне радовался выздоровлению Витаро; был счастлив оттого, что родные люди продолжают помнить его и даже пытаются повлиять на его участь, пусть и безрезультатно. На данный момент он жил только воспоминаниями и довольно смутными представлениями о том, что происходит далеко от Тирана. И еще боями…

Шепот смерти

Однажды после банного дня, когда Сергей, чистый и побрившийся, предавался в одиночестве грустным мыслям о доме, в глубине коридора послышались шаги, затем звон монет и приглушенное хихиканье. Седой в изумлении смотрел на две женские фигуры в плащах с капюшонами, возникшие перед его клеткой. Судя по очертаниям, две молоденькие девушки. «Золотая молодежь», заинтригованная обликом легендарного убийцы, Дикого сомбарского зверя. Девушки перешептывались и сдавленно смеялись, разглядывая из-под капюшонов смертобоя в его нехитром быту. Седой безразлично взирал на безликую парочку и чувствовал, как в груди начинает клокотать раздражение: его, словно опасного дикого зверя в зоопарке, уже показывают за деньги!

– А ты не такой уж дикий и страшный, каким выглядишь на арене! – надменным тоном произнесла одна из нежданных визитерш.

– А ты не такая уж гордая и загадочная, как выглядишь в ложе подле отца! – Сергей почти сразу признал в девушках дочерей Тавра.

– Как ты узнал?! – с долей восхищения произнесла она и откинула капюшон, открыв красивое волевое лицо.

Вторая девушка, последовав примеру сестры, тоже робко сняла капюшон и смущенно опустила глаза.

– Это не составило особого труда, – обаятельно улыбнулся Сергей. – Осанка, телодвижения… мм… очертания форм… Как зовут вас, прелестные создания?

– Лилис, – представилась бойкая.

– Талина, – зардевшись, молвила вторая.

– И что же привело Лилис и Талину в эти мрачные катакомбы? Боюсь, что ваш отец, прознав про вашу экстремальную экскурсию, будет, мягко говоря, недоволен.

– Он не узнает! – самоуверенно произнесла Лилис. – К тому же что предосудительного в том, чтобы посмотреть на дикого зверя? С таким же успехом я могла бы любоваться клеткой с азаро.

– Не-ет, – с улыбкой протянул Седой. – Насчет твоей сестры не уверен, она, по всей видимости, лишь составила тебе компанию. Ты же явилась сюда неосознанно, повинуясь зову природы, потому что в твоем юном теле уже ярким факелом горят желания, жажда приключений и неведомые тебе пока что страсти, о которых ты читала лишь в книгах.

Густой румянец покрыл нежные щеки дерзкой принцессы.

– Ты… ты… – словно задыхаясь, прошептала она, – грязная сомбарская собака! Я и ты – да ни в жизнь!!!

Седой понял, «что попал в десятку», и подмигнул разъяренной принцессе:

– Ты так поспешно и рьяно все отрицаешь, что сразу видно: я оказался прав. И улыбка на милом и стыдливом лице твоей сестры это подтверждает. – Тон Сергея внезапно стал серьезным. – А теперь запомни, прекрасная Лилис: подобные интрижки не для благовоспитанных девиц. Ты оскорбила меня, но я не держу на тебя зла, понимая, что сам вызвал твой гнев, разглядев подоплеку происходящего. Весьма польщен тем, что меня посетили столь очаровательные дамы. А теперь, малышки, – марш к маме!

Седой улегся на солому и прикрыл глаза, давая понять, что аудиенция закончена. Тяжело дыша, Лилис схватила сестру за руку и, не произнеся больше ни звука, утащила ее наверх. «Эх, женщины…» – засыпая, подумал Сергей.

Утром Решетова разбудил лязг ключей и скрип открываемого окошка на двери – принесли завтрак. Он поднялся со скамьи и подошел к двери клетки, бросив мимолетный взгляд на «баландера» – что-то в его внешности не вязалось с окружающей обстановкой, но Седой не стал забивать этим голову, взглянул на содержимое глиняной миски и непроизвольно скривился, прошептав по-русски себе под нос:

– Гребаная баланда!

Стражник закрыл решетку, и тут Сергей вновь взглянул на разносчика пищи – тот, открыв от удивления рот, смотрел на смертника изумленными глазами… сквозь стекла очков в тонкой золотой оправе! Вот что не так – очки! Решетов замер как вкопанный, недоуменно рассматривая средних лет человека, который тоже застыл в нелепой позе, не сводя глаз с Сергея.

– Земляк? – недоверчиво и тихо спросил Седой.

Человек неуверенно улыбнулся и отчаянно закивал головой, пытаясь что-то сказать, но от волнения голосовые связки выдавали лишь что-то сдавленное и невнятное.

– Ну, чего встал?! – хмуро буркнул стражник. – Посуду потом заберешь!