Путь Короля. Том 2

Бранд лежал беспомощный и связанный на дне лодки, нога Кормака утвердилась на его груди, и увидел он только серую руку, ухватившуюся за планширь. Затем лодка опрокинулась. Опрокинулась в сторону Эхегоргуна, за доли секунды до первого удара китов. Пока люди кричали и размахивали оружием, могучая десница ухватила Бранда за рубаху, протащила через борт и вглубь, вглубь, прочь от разлетающихся досок и молотящих по поверхности воды рук и ног.

На секунду Бранд поддался чисто человеческому суеверному ужасу. Схвачен марбендиллом, который пообедает им на дне моря. Однако и в этой суматохе он почти узнал вцепившуюся в него руку. Бранд сжался, не сопротивляясь, удерживая рвущийся из груди воздух.

Медленно его тащили под водой, сжимая нечеловеческой хваткой. Под килем «Журавля». Через залив. На мелководье. Когда они оба выбрались, наконец-то сделав судорожный вдох, Бранд уставился в лицо спасителя. Тот в ответ уставился на него. Пока Эхегоргун доставал кремневый нож и разрезал веревки на руках Бранда, они молча искали друг в друге похожие черты, семейное сходство.

Наконец, сидя на мелководье, Бранд заговорил.

— Я оставлял сообщения для тебя и твоих сородичей на нашем секретном месте, — сказал он, — и я всегда соблюдал наш договор. Однако я никак не ожидал увидеть тебя здесь при дневном свете. Ты один из тех, кого встретил мой дед Бьярни.

Эхегоргун улыбнулся, обнажив свои громадные зубы.

— А ты, должно быть, мой дорогой родич Бранд.

Глава 24

— Довольно дорогое занятие обеспечивать вам кров, — сказал Бранд устало.

Шеф не ответил. Он мог бы возразить, что занятие это по временам довольно выгодное, но следовало сделать скидку на настроение Бранда. Шеф не был уверен, сколько дней прошло с момента сражения — в высоких широтах такие вещи трудновато определить. Все находившиеся в поселке люди самозабвенно работали, больше чем было в их силах, останавливаясь, только когда во сне валились с ног. Однако — и это был недобрый знак — темнота возвращалась на небо. Лето кончалось, приближалась зима. В Галогаланде она наступает очень быстро.

Сколько бы дней ни прошло, поселок все еще выглядит едва обжитым. Все три корабля в гавани были потоплены или разрушены. По чистому невезению Квикка и его команда ухитрились правильно установить прицел и выстрелить как раз в тот момент, когда битва была выиграна, попав камнем в «Журавль» точнехонько в основание мачты. Охваченная ужасом перед китами, его команда сумела на веслах подвести корабль к берегу, но никогда больше «Журавль» не сможет отправиться в плавание. «Морж» по-прежнему лежит на дне гавани, его мачта сиротливо торчит над водой. «Чайка» была охвачена пламенем и сгорела дотла. Хотя имеются маломерные суда всех видов, из них нет ни одного достаточно большого, чтобы доплыть на юг до Тронхейма, ближайшего порта, и вернуться с провизией. Со временем большой корабль можно было бы изготовить из уцелевших досок и бревен — потому что хороший корабельный лес, конечно, не найти на этих пустынных берегах и продуваемых всеми ветрами островах. По той же причине трудно отстроить сгоревшие хижины, при всем местном искусстве использовать в строительстве камень и дерн. Большая часть свалившегося на жителей благодаря гриндам богатства исчезла в пламени пожара, а вместе с ним и содержимое складов и хранилищ, где Бранд хранил не только меха, пух и кожи из финской дани, которыми он торговал, но также мясо, сыр и масло, которыми сам кормился.

А ведь помимо команды Шефа и команды Гудмунда добавилось еще около семи десятков спасшихся с «Журавля». Им было обещано сохранить жизнь, и никто не собирался нарушать это обещание. Однако всех их нужно кормить. Вряд ли все до одного переживут надвигающуюся на остров зиму, как бы старательно ни добывать рыбу и тюленей. Многие галогаландцы уже преспокойно разъехались по родным хуторам и фермам, дав тем самым понять, что их не касаются трудности Бранда. Они-то выживут. Это чужаки и их хозяева, если сдуру поделятся едой, будут умирать.

— По крайней мере, у нас есть серебро и золото, — продолжал Бранд. — Они не горят. Самое лучшее, что мы можем сделать, это собрать из кусочков корабль, хоть какую-нибудь посудину, напихать в него как можно больше людей и отправить на юг. Если он пойдет вдоль берега, рано или поздно попадет куда-нибудь, где найдется запас провизии. Потом отпустим Рагнхильдовых фолдцев, накупим, сколько сможем, еды и повернем назад на север.

И опять Шеф ничего не ответил. Если бы Бранд не был таким усталым, он бы сам заметил недостатки в своем плане. Фолдцев будет достаточно много, чтобы справиться со своей охраной, забрать деньги и оставить поселок по-прежнему без еды. А в ином случае их охрана потребовала бы слишком много сил. Фолдцев придется отослать одних. Если только им как-нибудь удастся преодолеть страх перед китами и снова выйти в море.

— Извините меня, — сказал Бранд, покачав своей тяжелой головой. — На меня слишком много всего свалилось, чтобы я мог выработать разумный план. Мой родич — марбендилл! Я это знал, но теперь знают все. Что скажут люди?