Путь ко спасению. Письма о христианской жизни. Поучения.

Бывали случаи, что такое недовольство выражалось преимущественно в части знателъной, как у Иустина философа, который преимущественно искал света ведения Божественного Существа; иногда в части сердечной, как у Августина, который преимущественно искал покоя своему мятущемуся сердцу; а иногда, большею, впрочем, частию, — в части деятельной, в совести, как у разбойников Моисея и Давида. Множество бывало случаев, что вдруг озарялась внутренняя храмина духа, засеменялось влечение и устремляло дух инуды. Не веси, откуду приходит, и камо идет, сказал о сем Господь (Ин. 3:8). Часто дух пробуждается напоминанием прошедшего. Так обращена Мария, племянница Авраамия затворника; погибавший в разбойничестве ученик св. Иоанна Богослова; Феофил, эконом церковный. Откуда-то входит внутрь и внятно совести произносится речь: «помяни, откуду ниспал еси» — и сильно поражает забывшегося. Сюда можно отнести все обращения после юношеских падений. Нет сомнения, что и такие изменения промышлением Божиим издали подготовляются разными случаями, располагающими к восприятию благодатного воздействия; потому и здесь непосредственность только относительная. Но, с другой стороны, и то надо ведать, что и всякое благодатное возбуждение обнаруживается в подобных сим влечениях и пробуждениях духа нашего. Благодать, хотя через видимое посредство, всегда, однако ж, невидимо и непосредственно прикасается к духу и извлекает его из томящих его уз во свет Божий, в область жизни Божественной.

b) Все посредства, относящиеся сюда, направлены на разорение уз духа. Разреши дух, дай ему свободу, и он сам собою потечет туда, откуда взят, — к Богу. Узы духа, как мы видели, треплетены, составляемы будучи: аа) самоугодием; bb) миром; сс) диаволом. Против них и направляются разрушительные действия возбуждающей дух благодати.

аа) Ближайшие на духе узы суть узы самоугодия всестороннего, качествующего в нашей животнодушевности. Они — точка соприкосновения и других уз, тех, кои идут от мира и диавола. Потому разорвание их очень важно, хотя очень трудно и многосложно. Ибо, как необращенный весь живет животнодушевностию, то узы с сей стороны расширяются, много и разно сплетаются на такое пространство, как далеко расходится жизнь животно-душевная. Чтобы понять, как разоряются эти узы, надо взять во внимание, что здесь то, к чему примыкает сия жизнь, тем питается, в чем преимущественно выражается, составляет твердую для нее опору, на которой, утверждаясь, она стоит и не боится поражения, не думает о нем и не чает его. Когда кто, например, пристрастился к художественности или житейскости или даже учености и весь живет в какой- нибудь из них, то на нее он опирается и в ней почивает всеми силами, помышлениями и надеждами. Так как отсюда исходит вся затем самоугодная жизнь, вяжущая дух, то сия опора самоугодия естественно становится основанием твердости и крепости уз, от него налагаемых на дух, как бы точкою, к коей прикрепляются сии узы. Посему обратно, чтобы освободить дух от уз самоугодия, Божественная возбуждающая благодать обыкновенно разоряет опоры, на коих почивает самоугодливая самость. Поколебав сии опоры в основании, она ослабляет узы и дает возможность приподнять главу умученному и истомленному духу.

Опор у нашего самоугодия много; они есть и в нашем существе, то есть в теле и душе, и во внешней жизни нашей, и вообще во всем порядке быта нашего. Таково плотоугодие в разных видах, то есть сластолюбие, роскошь, похотность, празднолюбие, страсть к развлечениям, житейская многопопечительность, честолюбие, властолюбие, видимая в делах успешность, зажиточность, лестный внешний быт, ценность связей, мирность внешних отношений, пристрастие к художественности, учености, предприятиям. Все это, в многоразличнейших видах, составляет твердую опору нашей самости, которая, с уверенностью в ее надежности и прочности, спокойно почивает на том и, пространно питаясь, возрастает день ото дня, у одного преимущественно в одном роде, у другого — в другом.