Путь ко спасению

- Спасибо, - бросил он, садясь в салон.

- Да на здоровье, - хмыкнул Шуйга, трогаясь с места.

Их остановили сразу же, как только «козлик» вырулил на центральную улицу. Неторопливо проверили документы, заглянули в багажник, осмотрели аптечку, но штрафовать не стали. И вообще, вели себя предельно корректно, будто и не видели синих паспортов. Шуйга решил, что Десницкий, может, и не параноик, но все равно это заразительно - подумалось, что проверка была какая-то странная.

По городу он ехал внимательно, осторожно, ревностно соблюдая правила - и понимал, что от этого ничего не зависит. Машин на улицах почти не было - субботнее утро есть субботнее утро, - а потому каждого, кто пристраивался в хвост, было удобно подозревать в злонамеренности.

Особенно злонамеренной показалась груженая фура, выехавшая позади «козлика» из города.

- Может, остановимся, пропустим его? - спросил Шуйга.

Десницкий посмотрел удивленно, а может даже и насмешливо.

- Бессмысленно. Лобовое столкновение верней удара в зад, - ответил он, подумав. И добавил: - Да расслабься ты. Чему быть, того не миновать.

- Не скажи. Я, пожалуй, тоже пристегнусь.

Если бы «козлик» мог выдать больше ста двадцати, Шуйга попытался бы оторваться, но идущая следом «Вольво» очевидно имела гораздо больше возможностей.

Дорога пошла в гору и вскоре выскочила из леса - со всех сторон открылась серая туманная даль, живописная, но унылая до слез.

- Красиво, - сказал Десницкий.

- Чего?

- Я говорю: красиво. - Он помолчал. А потом произнес медленно и тихо: - И здесь она, и там она, она везде одна - моя прекрасная страна, несчастная страна…

Шуйга не стал смеяться, но очень хотел. Стихи, значит, мы тоже цитировать умеем, хоть и неточно. Родину, стало быть, любим…

- Мне больше нравится «И поет мой рожок про дерево, на котором я вздерну вас», - добавил он почти серьезно. - А лучше так: «Кишкой последнего попа последнего царя удавим». А? Не хочешь?

Дорога спустилась на дно туманного пейзажа и снова рванулась вверх чуть не по-над обрывом.

- Я не кровожадный, - усмехнулся Десницкий и замолчал, любуясь местными красотами.

Эх, насколько же легко быть богом, когда мир Полудня не свернут, маленький и жалкий, до отдельно взятых резерваций посреди беспредельного Арканара! Шуйга почему-то вспомнил видеоролик, где в новой столице торжественно, именем Христовым, ломали мраморные статуи Летнего сада, изображавшие поганых богов и голых богинь. Хорошо Десницкому - он не кровожадный…

Перелесок с правой стороны ухнул вниз, и вскоре макушки елок встали вровень с крышей «козлика».

- Интересно, как они будут жить, когда мы состаримся? - проворчал Шуйга.

- В смысле?

- Кто будет спутники запускать, если дети думают, что земля плоская?

- Они так вовсе не думают, - как всегда серьезно ответил Десницкий.

- Я преувеличил, - терпеливо пояснил Шуйга. - Но ведь четырех геббельсовских предметов для запуска спутников маловато будет.

- Будут покупать спутники и продавать сырье, - пожал плечами Десницкий. Не кровожадно.

- Хороша же оказалась национальная идея… - фыркнул Шуйга. - Зато никаких однополых браков и никаких…

И в эту секунду фура пошла на обгон. Паранойя - заразная болезнь, и в воображении мелькнул тяжелый хвост большегруза, краем задевший «козлика» на мокрой дороге, и переломанное ограждение, и…

- Массаракш!

Шуйга не бил по тормозам, а постарался затормозить мягко, чтобы их не вынесло за ограждение по собственной вине… В это время водитель фуры видеть «козлика» не мог, и - может, это только показалось, - вернулся на правую полосу слишком рано. Как раз настолько, чтобы хвостом задеть «козла», продолжай тот ехать с заданной скоростью.

На лице Десницкого не дрогнул ни один мускул. Ни испуга на нем не отразилось, ни радости, ни удивления. Ни даже восхищения плавным торможением и хорошей реакцией водителя.

- Береженого бог бережет, - Шуйга перевел дыхание.

Фура летела вперед, растворяясь во мглистом тумане.

Конечно, место для обгона было удачным - пустая встречка видна километров на пять вперед. И на скользких подъемах большегрузу нужна хорошая скорость. Никто теперь не докажет, что водителю фуры не надоело тащиться за «козликом» со скоростью девяносто километров в час по прямой ровной дороге, - это только в сказках дальнобойщики ездят по правилам.

- А ты говоришь «расслабься»… - Шуйга тряхнул головой, разгоняя параноидный кошмар.

Десницкий заснул на полуслове, буквально: они играли в города, чтобы не уснуть, и дядя Тор успел начать «Воро…», а на «неж» его уже не хватило. Вообще-то он просил его будить, если он ненароком задремлет, - считал, что будет нечестно спать, когда Шуйга ведет машину. Но тому было совершенно все равно, спит дядя Тор или не спит, потому толкать его Шуйга не стал.