Путь ко спасению

3. Творить ежеминутно исповедь, то есть всякий помысл, всякое пожелание, чувство и движение порочное и нечистое тотчас по сознании исповедать Богу всевидящему, с сокрушением духа, и просить в том прощения и силы избежать впредь, равно как и очиститься в эту минуту от скверны. Это делание весьма спасительно. Оно то же, что протирать глаза, идя против пыли; оно требует строгого внимания сердца. Собранный же уже всегда усерден и ревностен. Напротив, оставляя помыслы и пожелания неизверженными сокрушением и покаянием, рану оставляют в сердце. А сколько бывает незамеченных ран, сколько приражений! Не диво после сего охлаждение и падение. Помысл к помыслу легче родит пожелание, пожелание к пожеланию — согласие, а там уж и прелюбодейство внутреннее и падение. Непрестанно же кающийся все возочищает себя и расчищает себе дорогу.

4. Иметь откровение, то есть всякое недоумение, смущение или новое разумение свое открывать другому единомысленному или отцу своему духовному, с тем чтобы тот решал и определял достоинство и произносил суд.

Этим избегаются застои и уклонения, приобретается навык самолично решать и, следовательно, сохраняется время, истрачиваемое иногда на пустое мечтание. А главное, есть непрекращаемая безопасность, твердость убеждения непоколебимая, с которою в связи и твердость воли, и прочность действования.

Всеми сими деяниями исповедь действительно становится непрерывною. Дух держится в сокрушении, в умилении, самоуничижении, молельном припадании — стало быть, живет. Это из всех деланий самое пригожее к хранению духа ревности, жара усердия, так что у иных все делание ограничивалось, как для себя, так и для других, одним: кайся поминутно и плачь о грехах.

В. Касательно Причащения

1. Бывать сколько возможно чаще на Литургии и во время ее совершения стоять в крепкой и светлой вере в совершаемую тогда Жертву Божию. Таинство Тела и Крови есть Божественная для христиан пища и есть Жертва. Причащаются на Литургии не все и не всегда, но Жертва приносится от всех и за всех. Все потому и должны участвовать в ней. Участвуют же верою, болезненным сокрушением о грехах, самоуничиженным припаданием ко Господу, жрущему (приносящему в Жертву. — Ред.) Себя, как агнца, за живот мира. Одно живое созерцание сего Таинства сильно оживляет и возбуждает дух. Вера же и сокрушение всегда приносят очищение грехов, а нередко и сокровенное прикосновение Господа к сердцу христианина, услаждающее его и оживляющее, как бы Причащение в духе.

Подобное прикосновение слаще меда и сота и крепительнее всех крепительных средств духовных. Но должно помнить, что оно вполне есть дар Божий. Когда, кому и как даровать его — это зависит от Самого Господа. Христианину должно принимать его с благоговением и радостию и торжествовать, если подается, но не напрягаться на него, не изобретать способов к тому, даже лучше не доверять, бывает ли оно или то ли оно, что бывает. Это — для избежания кичения и предотвращения прелести.

2. Если нельзя быть в храме, то не пропусти часа священной и Божественной Жертвы без воздыхания и обращения к Богу; если можно, стань на молитву и сотвори несколько поклонов. Что-либо страшное в природе заставляет содрогаться всю тварь: гром, например, сотрясение земли, буря. В минуту Божественной Жертвы в храме совершается дело страшнейшее, величайшее на земле и на Небе, но совершается невидимо, духовно, пред лицем беспредельного Бога Триединого, святых Ангелов, всего сонма Небесной Церкви, пред оком веры всех подвизающихся и живущих на земле, — невидимо, тем не менее, однако же, действительно. Потому-то верующему не должно пропускать этих минут без внимания. Но когда они помнятся, то самым этим памятованием разогревается дух и восхищается к Богу, чем и привлекается благодать.

Вот как делания говения могут приближаться к непрерывности, чтобы, вместе с деланием внутренним, в постоянном напряжении и силе содержать жар ревности и дух искательный, а помощию его и все подвиги душевно-телесные претворять в спасительные средства к возращению и укреплению внутреннего нашего человека.