Путь кинжалов

– Я пришла к тебе, потому что Найнив занята, – заявила Коричневая сестра.

Иными словами, Найнив где-то милуется с Ланом, раз выпала минутка, но впервые по губам Аделис скользнула лишь тень улыбки.

– Тихо, дитя мое! – рявкнула она на Гарению. Та тут же умолкла. Аделис довольно кивнула. – Это не Гарения Розойнде, – сказала она. – Я ее наконец узнала. Это Зария Алкайсе, послушница, сбежавшая незадолго до того, как мы с Вандене решили удалиться на покой и написать историю мира. Она призналась. Удивительно, как это Кареане не опознала ее раньше: они вместе были послушницами два года. Закон ясен, Илэйн. Беглянка должна вновь надеть белое платье, и ее нужно содержать в строгости, пока она не вернется в Башню и не подвергнется строгому наказанию, после которого даже помыслить о бегстве не посмеет!

Илэйн медленно кивнула, стараясь сообразить, что сказать. Придет Гарении – или Зарии – в голову мысль о новом побеге или нет, но такой возможности у нее больше не будет. Она одна из тех, в ком Сила буквально кипит; Башня не отпустит ее, пускай она всю жизнь потратит на то, чтобы заслужить шаль. Но Илэйн припомнила кое-что из сказанного этой женщиной при первой встрече. Тогда смысл ее слов ускользнул от нее, но сейчас… Как Зария вновь отнесется к послушничеству, прожив сама себе хозяйкой семьдесят лет? И что хуже, шепотки среди Родни стали походить на ропот.

Долго раздумывать Илэйн не пришлось. Внезапно Кирстиан пала на колени, вцепившись рукой в юбки Аделис.

– Я признаюсь, – промолвила она (в лице ни кровинки). – Меня вписали в книгу послушниц почти триста лет назад, а я убежала меньше чем через год. Я признаюсь и… и прошу милости.

Теперь уже Аделис округлила глаза. Кирстиан заявила, что сбежала из Белой Башни, когда сама Аделис была еще младенцем, а то еще и не родилась! Большинство сестер по-прежнему до конца не верили возрасту женщин из Родни. С виду Кирстиан едва ли больше сорока, ну, от силы пятьдесят.

Однако Аделис быстро пришла в себя. В конце концов, она много лет была Айз Седай. Ее окружала аура возраста и авторитета.

– Если это так, дитя мое, – ее голос чуть дрогнул, – боюсь, нам придется и тебя облачить в белое. Вы все равно будете наказаны, но признание несколько смягчит наказание.

– Потому я так и поступила. – Ровный тон Кирстиан вряд ли бы кого обманул. По уровню Силы она совсем немногим уступала Зарии – слабой никто из Связующего круга не был, – и за нее станут держаться обеими руками. – Я знала, что рано или поздно вы меня обнаружите.

Аделис кивнула, будто соглашаясь с очевидным, хотя как она вывела бы Кирстиан на чистую воду, оставалось лишь догадываться. Вряд ли эту женщину с рождения звали Кирстиан Чалвин. Впрочем, большинство женщин Родни считали, будто Айз Седай ведомо все. Во всяком случае, так они думали раньше.

– Вздор! – прорезался сквозь ропот Родни хриплый голос Сарейнии Востован. Не обладавшая достаточным уровнем Силы, чтобы стать Айз Седай, не настолько старая, чтобы занимать высокое положение среди Родни, она тем не менее с самым решительным видом шагнула из толпы. – С какой стати нам отдавать их Белой Башне? Мы помогали убежавшим женщинам, и правильно делали! В правилах ничего такого не сказано!

– Держи себя в руках! – осадила ее Реанне. – Алис, пожалуйста, возьми на себя заботу о Сарейнии. Она, по-видимому, забыла слишком много правил, которые ей положено знать.

Алис посмотрела на Реанне, лицо той по-прежнему оставалось непроницаемым.

– В наших правилах, Реанне, ничего не говорится о том, чтобы выдавать беглянок, – сказала она. Алис, которая твердой рукой насаждала правила Родни!

Реанне дернулась, будто ее ударили.

– И как, по-твоему, можно этого не допустить? – наконец спросила она. – Мы всегда держали беглянок отдельно, пока не убеждались, что их розыск прекращен. А если сестры находили убежавших раньше, то мы им не препятствовали. Таковы правила, Алис. Какое еще ты намерена нарушить? Предлагаешь взбунтоваться против Айз Седай? – В голосе Реанне сквозила насмешка.

Алис молча смотрела на нее.

– Да! – выкрикнул кто-то в толпе Родни. – Нас много, а их мало!

Аделис, не веря своим ушам, воззрилась на толпу. Илэйн обняла саидар: Родни и вправду слишком много. Она почувствовала, как Авиенда обратилась к Силе, а Бергитте напряглась.

И тут Алис будто очнулась; встряхнув головой, она громко заговорила вновь – кое о чем более практичном, что оказало, несомненно, гораздо больший эффект:

– Сарейния, вечером, когда остановимся на ночлег, ты явишься ко мне с розгой. А розгу срежешь собственноручно, перед тем как сегодня утром мы двинемся в путь. И ты тоже, Астра, – я узнала твой голос! – А потом повернулась к Реанне и так же громко сказала ей: – Когда мы остановимся на ночлег, я сама явлюсь к тебе, и ты вынесешь решение. А почему никто в путь не собирается? Особое приглашение нужно?

Женщины из Родни кинулись собирать свои вещи, но Илэйн подметила, что некоторые из них тихо переговаривались на ходу.