Женщина обратно зашла на кухню, где все кипело и скворчало. Незнакомец пошел в ванную комнату, снял с себя грязную одежду и стал под душ. Его не переставали терзать вопросы: «Кто это был за человек? Почему он не кричал и не остановил меня? Почему он за мной следил? Что вообще ему от меня надо?»
– Коля, с тобой все нормально? – послышался голос жены из-за двери.
– Да, все нормально, сейчас лоб заклею и выхожу.
– Тебе борщ насыпать? Будешь есть? – спросила женщина.
– Да, насыпай!
За ужином Николай не произнес ни единого слова. Опустошив свою тарелку, он поднялся из-за стола и направился в спальную комнату, не роняя слов.
Жена проводила его непонимающим взглядом до дверей комнаты.
– Хоть бы поблагодарил за ужин, – крикнула она в след, после того, как тот закрыл за собой дверь, – никакой благодарности.
Она почувствовала сердцем, что произошло что-то неладное, встала из-за стола и направилась в комнату к мужу. Открыв дверь, жена увидела Николая, читавшего старую газету с безразличным выражением лица к изучаемому материалу. Она аккуратно, села возле него на кровать и положила руку ему на плечо.
– Что читаешь интересного? – тихонько спросила женщина.
– Да так, политику. Стабильности в стране нет, – спокойно ответил он.
– Коля, что случилось? Я же вижу, что что-то не то с тобой сегодня. На работе подрался или что? Расскажи.
– Да так, ничего особенного, с коммерсантом повздорил.
– А что такое, мало заплатил? – возмущенно спросила она, усаживаясь удобней на кровати.
– В принципе нет, – отвечал он, – заплатил он как обычно, просто немного не доплатил за дополнительную работу. Я что, получается, бесплатно тягал коробки? Эти торгаши жадные до ужаса, копейкой подавятся. Все настроение испортил на целый день.
– Все будет нормально, не переживай, – обнявши мужа, еле слышно сказала жена, – главное, что мы есть друг у друга, а остальное все – мелочи жизни.
Женщина встала на ноги и пошла убирать со стола. Николай медленно улегся на кровать. В голове крутилось много вопросов и самый главный из них – «Кто этот человек?»
«Может, это именно он, может он лично проследил за тем, как я это делаю? – сразу же возникла мысль. – Обычный человек бы начал кричать, звать на помощь, как-то пытался бы меня остановить, но тот молчал. Наверняка это он. Почему не оставит меня в покое? Зачем я нужен ему?»
Идет дождь. Человек стоит возле забора детского садика и наблюдает, как дети бегают по лужам на игровой площадке, съезжают с горок прямо в грязь, затем встают и заново залазят на горку. Карусель кружится самопроизвольно, дети с большой радостью и громким смехом катаются на ней. Дождя никто не замечает или не хочет замечать. В стороне стоит воспитатель в испачканном халате и держит в руках черную змею. А возле нее ног сидит мальчик Сережа и играется собачей головой. По правой стороне от Николая стоит незнакомец в белом одеянии, по левой стороне стоит человек в темных одеждах. Он сразу узнал его, это тот самый человек, который следил за ним после несостоявшегося убийства. Хотелось убежать, но ноги не слушались, не смогли сдвинуться с места ни на шаг. Эти два человека о чем-то разговаривали, как будто бы не замечая невольного слушателя.
Вначале было непонятно, о чем они говорят, но с каждой секундой слова становились разборчивее.
– А, может, он и не хочет этой вечной и нудной жизни в вынужденном образе, – первое, что получилось разобрать. – Вы не хотите дать ему раскрыться, вы не хотите позволить ему возвыситься в своих возможностях. Ведь он может стать великим человеком. А что сделал лично ты? Ты хотел оставить его в мучениях.
– Его мучения идут от его же греха, – послышался другой уже голос справа.
– Как он может быть грешен, ведь он всего-навсего ребенок. Ты посмотри на него, как он может быть грешен?
– Надо было тебе спросить об этом у Евы. В его крови ее грех, поэтому люди не могут наверняка принимать нужные им решения. Им нужна помощь в выборе, постоянные направления на путь истинный, иначе их души останутся у вас.
– Ты винишь ребенка за то, чего он не совершал. Как ты можешь обвинять его в чем-либо, если помыслы и сердце у него чисты?
– Ты не понимаешь, мы хотим избавить его от мучений заблаговременно, чтобы он не страдал, чтобы не угнетал свое сердце.
– Страдать и любить – это и есть жизнь, это и есть эволюция, это и есть зачаток великой расы. А вы не дали ему даже права выбора.
– Я не позволю тебе забрать его у нас.