Путь качка (ЛП)

Каким же невежественным ребенком я был.

Мне следовало бы уделять больше внимания своей маме и тому, как она была несчастна, но я был молод. Что, черт возьми, я знал о любви, отношениях и о том, как сделать кого-то счастливым?

Ничего.

Я не был комиком, поэтому мои шутки ее не веселили. Не был милым или заботливым, или прилежным. Я ничего не знал о женщинах, и моя мама никогда не учила меня. Что она сделала, так это обиделась на моего папу, а потом и на меня, потому что хотела его внимания, а он никогда не уделял его ей.

Он сосредоточил все свое время на мне, когда она хотела этого времени — или, по крайней мере, часть его — с ней.

Я до сих пор мало знаю о женщинах, так как последние пару лет держался подальше от девушек. Черт, у меня еще даже не было секса.

Да, у меня было искушение — конечно, было, — но это слишком рискованно.

Я не хочу, чтобы какая-нибудь незнакомка случайно залетела за одну ночь оргазма — слишком много охотниц за спортсменами ошивается вокруг. Мои товарищи по команде и я никогда не знаем, кто, черт возьми, честен и искренен, а кто просто пришел в наш дом, чтобы добавить отметку в свой рейтинг спортсменов.

В любом случае я одинок и планирую таким и остаться.

И не занимаюсь случайными делами — я иду ва-банк или вообще не иду, и прямо сейчас у меня нет времени на женщин.

Я не пуританин и не жду брака, чтобы заняться сексом, но и не тороплюсь. Моя правая рука прекрасно справляется с «делами».

Смотрю, как парни шутят вокруг. Уже поздно — намного позже, чем мы обычно тренируемся, но нам предстоит игра с опасным соперником, и тренер увеличил занятия до двух раз в день. Тренировка на рассвете, а затем снова днем.

Мы также обязаны посещать тренажерный зал вечером.

Не буду лгать — я чертовски устал.

Ноги слабеют, я опускаюсь на ближайшую скамью и выдыхаю. Опускаюсь на спину, хватаюсь за перекладину, установленную на стойке, холодный металл контрастирует с моей обжигающе горячей кожей. Мне бы хотелось провести им по лбу, чтобы остыть, или облить себя водой, но это произойдет позже, когда я приму душ.

Вытягиваю шею. Я не могу сделать это без поддержки, а поблизости никого нет. Слишком ленивый, чтобы позвать кого-нибудь, я лежу неподвижно, уставившись в потолок и открытые промышленные вентиляционные отверстия. Провода. Лампы дневного освещения.

Большие знамена Айовы по периметру, свисающие со стен из шлакоблоков. Фотографии моих сверстников, студентов-спортсменов увеличены и развешаны по всей комнате. Квотербек нашей футбольной команды. Несколько студенток-гребцов. Борцы. Звезды трека и игроки в соккер. Их статистика и чемпионаты отображаются на огромных табличках возле стойки регистрации.

Я не делаю попыток подняться.

У меня нет сил.

И вдруг.

Мои мысли возвращаются к той девушке — той, что была на дороге, которая вышла из машины, чтобы поругаться со мной. Блин, она была в бешенстве. Злой, как амбарная кошка, и в десятки раз симпатичнее.

Как в тот день, когда я взял ее бургер в кафетерии, ее ноздри действительно раздувались.

Веснушки.

Вот что я заметил в ней, когда она предстала перед моим лицом: ее очаровательные веснушки.

Светлые волосы, но разве не у многих такие? Голубые глаза. В этом нет ничего особенного. Розовые щеки.

И веснушки.

Верно, я уже упоминал об этом.

Без сомнения, она симпатичная и довольно высокая. Я определенно не затмевал ее ни на йоту, а я большой парень. Большинство людей отступают, когда я ступаю в их пространство, но не эта девушка. Она была слишком зла и слишком голодна, чтобы сдаться.

И в ту секунду, когда она вылезла из своей машины и подошла к моему грузовику с огнем в глазах? Черт. Я не знаю, мой желудок сделал сальто.

Действительно, черт возьми, перевернулся.

Как бы то ни было, мне все равно это неинтересно. Я не встречаюсь, помните?

«Но если бы…»

Нет, я не встречаюсь, и мне лучше помнить об этом.

Я поворачиваю голову.

— Бледоу! Тащи сюда свою тощую, ни на что не годную задницу, — ору я товарищу по команде. Он второкурсник и не тощий и кое на что годный. На самом деле, парень один из лучших спортсменов, которых я когда-либо встречал.

Бледоу приходит сразу же, как только его зовут.

— Подстрахуешь меня?

— Конечно, Три-Джей.

Я киваю, делая резкие вдохи и выдохи, настраиваясь поднять вес, сложенный на штанге.

Выкидываю все из головы, сосредоточившись на тяжелом, мертвом грузе надо мной.

ГЛАВА 5 ЧЕТВЕРТАЯ ПЯТНИЦА

Чарли

Это смешно. Почему я продолжаю встречаться с ним каждую чертову неделю?

Тот же грузовик.

На том же месте.

В то же время.

Тот же самый парень.

Это наказание? Почему я все время натыкаюсь на этого идиота? Серьезно. В данный момент это уже не смешно, я устала от этого. Мне надоело видеть его глупое, самодовольное, высокомерное лицо.

Его красивое, дурацкое лицо.

У кретина есть яйца, нужно отдать ему должное. Он остановился у обочины и заигрывает с цыпочкой у ее машины.