Путь к звездам. Из истории советской космонавтики

— Не горячись, Василий, расскажи, что случилось?

— Расскажу. Вчера, в твое отсутствие, Афанасьев созвал коллегию министерства и уничижительно разносил наше ОКБ за плохое качество конструкторской документации, многочисленные ошибки в ней и неоперативное решение технических проблем по Луне.

— Знаешь, Василий, порви рапорт! — посоветовал Королев и, подумав минуту, добавил: — Министры приходят и уходят, а мы и наше дело остаемся. При мне, кстати, Сергей Александрович никогда не позволял себе такого к нам отношения.

Юрий Гагарин родился в марте тридцать четвертого, а в середине апреля того же года ЦИК СССР учредил почетное звание «Герой Советского Союза». Так что когда этому событию должно было исполниться двадцать семь лет, в таком же возрасте деревенский смоленский паренек улетел на околоземную орбиту. Возникло немало значительных аналогий.

В двадцать семь лет народоволец Николай Кибальчич создал проект первого в мире ракетного летательного аппарата для полетов человека. В том же возрасте другой, не менее «известный ракетчик», Фридрих Цандер завершает работу над рукописью «Путешествие на воздушном и космическом корабле». В двадцать семь Константин Циолковский окончательно решил посвятить себя теоретическим проблемам летания, а его талантливейший ученик Сергей Королев возглавил группу изучения реактивного движения, построившую первую в нашей стране жидкостную ракету ГИРД-09. Наконец, в двадцать семь лет Юрий Кондратюк завершает разработку основных проблем мировой космонавтики.

Сразу после полета Юрия Гагарина в людском сознании возник некий «феномен Гагарина». Не обошлось и без курьезов. Эмигрировавшие после революции в Америку князья Гагарины решили «приобщить» его к своему княжескому роду, сделав об этом заявление для печати. Но на первой же встрече с журналистами Юрий решительно отклонил версию о своем знатном происхождении.

По окончании той же пресс-конференции американский корреспондент Эдвардс попытался выяснить у советских коллег тот же вопрос в «весьма лестных выражениях»:

— Черт бы вас, русских, побрал! Я могу допустить, что вы точно рассчитали свой космический корабль и космическую орбиту. Но как вы смогли точно рассчитать человека? Как рассчитали своего несравненного Колумба Вселенной?

И американец принялся перечислять, артистично загибая на руках пальцы, достоинства первого космонавта Земли:

— Красив. Умен. Мил. Обаятелен. Образован. Спортсмен. Летчик. Храбрец. Княжеская фамилия и… классическая красная биография!.. Как вам удалось добыть такого уникума, как Гагарин?

Но и купаясь в лучах всемирного признания и славы, Юрий никогда не отрывался от Земли. Строгий главный куратор космонавтов от командования ВВС генерал-полковник Каманин вспоминал о ходе одного зарубежного визита:

«Вечером после напряженного и трудного дня состоялась беседа с Юрием. Чувствовалось, что он очень устал за этот день, до предела насыщенный официальными встречами, атаками назойливых журналистов, усложненными требованиями протокола и дипломатического этикета.

— Николай Петрович, скажите, скажите прямо: как у меня идут дела? Нет ли ошибок? — спросил Гагарин.

— Пока что ты все делаешь правильно, Юрий. Рад за тебя, — успокоил я сомнения подопечного.

— Но завтра опять не менее ответственные встречи, Николай Петрович. Как мне вести себя? О чем рассказывать на этот раз? Как поступить, когда вне программы атакуют настырные корреспонденты? — снова спрашивал Гагарин.

— Будь самим собой, Юрий… Это — самое главное. Никого не изображай. Перед тобой хоть и зрительный зал, но ты не артист. Еще раз прошу тебя — будь самим собой.

— Спасибо за совет, Николай Петрович, — и Юрий подарил мне свою лучезарную улыбку. — Вот сразу и легче стало».

Вскоре после своего легендарного полета Гагарин с группой коллег по отряду космонавтов оказался в Ленинграде. Вначале космонавты поднялись на палубу «Авроры», а затем направились в Петропавловскую крепость. Здесь, за толстыми кирпичными стенами в Иоанновском равелине, десятилетия назад размещались мастерские Газодинамической лаборатории, в которой под руководством В. П. Глушко проводились испытания первых советских ракетных двигателей. На высокой крепостной стене навсегда остались белые следы от их ожогов при огневых испытаниях.

Позднее, в Москве, Гагарин спустился в глухой каменный подвал дома № 19 по Садово-Спасской улице, где располагалась ГИРД С. П. Королева. Именно отсюда была вывезена в Нахабино, на лесную поляну, ракета Р-09, совершившая 17 августа тридцать третьего года свой первый полет. Юрий Алексеевич прошел по подвалу, молча посмотрел на стены и потолок, вздохнул: «Вот она какая, наша космическая колыбель».