Путь к цели

Шанти тяжело потопала по гальке-черепашке к мерцающему огоньку костра, Андрей отправился за ней. Остановившись в темноте под тутовым деревом, стал наблюдать.

Нищие как раз, вероятно, закончили делить благоприобретенные капиталы, мужчина подбрасывал в воздух золотые и ловил их, щерясь беззубой улыбкой, женщина хихикала, закатывая глаза, а второй мужчина отхлебывал из грязной бутыли что-то вонюче-алкогольное (Андрей даже с расстояния пяти метров ощущал мерзкий запах сивухи) и гордо приговаривал:

– Ну, кто заглянул под скамейку? А вы смеялись, дураки! Я, я все сделал! И по справедливости мне бо́льшая доля! Что, я не прав?

– Прав, прав, – счастливо улыбался второй бродяга, такой же грязный, заросший, неопределимого возраста и происхождения.

И тут он вытаращил глаза, захрипел и указал пальцем за спину своих напарников. Те вначале не поняли, потом недоуменно оглянулись и тоже застыли.

В тишине, не нарушаемой ничем, кроме потрескивания веток в костре, раздался стук стекла о зубы и бульканье – жидкость текла из бутыли и заливала грудь выпивохи. Потом раздался замогильный хриплый голос:

– Как вы посмели разжигать костер на берегу моего моря! Я, акулий бог, требую жертвы – ОТДАЙТЕ ВАШИ СЕРДЦА-А-А!

Шанти так страшно заревела, что женщина, закатив глаза, упала на спину и затихла, а мужчины попытались уползти, завывая и хрипя, как будто им не хватало воздуха. Шанти подскочила к ним, ударом хвоста по затылку по очереди оглушила их и встала рядом.

– Обыскивай их, забирай наше бабло, а я пока их обнюхаю. Ага, этот готов, обделался. И этот тоже…

Шанти затихла, Андрей же, превратившись в человека, стал обшаривать карманы бродяг.

Собирая деньги в выпотрошенный пояс, он услышал позади какую-то возню и пыхтение. Оглянувшись, заметил, как Шанти уперлась лапой в живот нищенки и надавливает на него, как будто качая насос. Он вначале не понял, что та делает, а сообразив, возмутился:

– Бесстыдница! Наглая, бессовестная бесстыдница!

– Вот как ты сказал неграмотно! Бессовестная бесстыдница – ведь это два понятия, обозначающих одно и то же. Ты неграмотно выражаешься. Вот надо было сказать просто – бесстыдница, а не бессовестная бесстыдница. Фу тебе!

– Ах ты бесстыжая, наглая, бессовестная, болтливая драконица! Ты проиграла! И должна мне желание. И перестань давить на живот несчастной женщине – раздавишь ведь.

– Я аккуратно. И вообще, нечего их жалеть! Они наши деньги поперли.

– Не поперли, а нашли, – усмехнулся Андрей. – Я слегка погорячился. Вот я им немного оставлю. – Он бросил на бесчувственные тела по нескольку серебреников, потом взял свою одежду (бродяги так и притащили ее связанной в тючок). – Прекращай выдавливать из нее – все равно считаться не будет.

– А вот это еще надо посмотреть! Факт есть – запах, и все такое прочее! Где мы уговаривались, что они должны сделать это без применения дополнительных физических усилий с моей стороны? Есть факт – все трое обделались. Это ты мошенничаешь, а не я! Выполняй условия пари!

– Хм… да, договоренности такой не было, чтобы не применять физическое воздействие, – глубокомысленно заметил Андрей, шагая вперед и похрустывая галькой, – но вообще-то нечестно. Это подразумевалось.

– Не знаю, чего вы там подразумевали, дорогой оборотень, но у нас, честных драконов, как заключили договор, так его и выполняют. Дословно. Так что не виляй задом, а выполняй договоренности.

– Вот гадина ты какая, как хитро повернула! Тебя бы в адвокаты и на Землю – ты бы в судах имела фантастический успех. Такой наглой, хитрой и бессовестной летающей ящерицы свет не видывал. Демон с тобой, ты выиграла. Я не оговорил пункт о неприменении физической силы.

– То-то же, – удовлетворенно хихикнула драконица. – Ты должен мне желание.

– Но это было отвратительно, согласись! Выдавливать из женщины…

– Главное – цель достигнута! И ведь никто не пострадал, не правда ли? – рассмеялась Шанти.

– Кроме меня. Все, закончили шуточки… Похоже, мы на месте. Будь осторожна, гляди, чтобы тебя не прибили и чтобы мне никто башку со спины не отрубил. Подожди-ка… – Андрей оторвал от рубашки подол и замотал лицо на манер ниндзя. – Не хочу, чтобы потом все на турнире показывали на меня пальцем. Кстати, ты бы тоже превратилась во что-то другое – хорька могут узнать.

– В кошку?

– Главное, не в мышку. Не хочу соскребать тебя с пола в борделе после того, как наступят сапогом.

Андрей легкой походкой подошел к трапу, ведущему с причала на борт шхуны. Там визжала музыка, мелькали огни, мельтешили смутные тени – жизнь в борделе шла своим чередом. На трапе стояли двое охранников, мощные, крепкие, высокие – на полголовы выше Андрея, настоящие ходячие танки. Они должны были внушать уважение одним своим видом. Андрею они особого уважения не внушали ни как люди, ни как ходячие танки – чем больше башня, тем громче она упадет.

Когда он ступил на трап и тот качнулся под весом его тела, охранники тут же насторожились, как пауки, почуявшие попавшую в сети муху, и перекрыли дорогу странной фигуре с замотанным чем-то белым лицом.