Путь к цели

В результате в считанные минуты первое препятствие на пути реализации планов полковника исчезло, когда двери в изоляторы c охранниками синхронно открылись и в проемах появились люди в полной защитной экипировке и с нацеленными автоматами. Раздались крики непонимания и страха, особенно когда внутрь влетели гранаты, из которых повалил газ. Двери немедленно зарылись, а крики ужаса слышались через стены до тех, пор, пока смерть не оборвала их.

Пришлось уничтожить все найденные радиостанции, кроме одной. Пока группы прочесывали уровень за уровнем в поисках научного и технического персонала, Серегин спустился к ним, чтобы лично убедиться в отсутствии кого-либо в живых. Связавшись с постом центрального наблюдения, он поинтересовался, где последний раз видели мужчину, который проходил в форме инженера. Оттуда сообщили, что программа распознавания обнаружила его на минус третьем уровне, но больше он не светился перед объективами камер.

"Это не имеет значения, - подумал Серегин, - наверняка он убит, но у меня нет времени проверять личность каждого"

И все-таки Серегин прошелся по уровню. Разбросанные трупы производили тягостный эффект, но он понимал, что пути назад нет. Один из сотрудников отдела моделирования пошевелился среди своих бывших коллег и привлек к себе внимание. Серегин медленно подошел к нему, стараясь не смотреть в глаза. У человека была простреляна спина, хотя он все еще оставался жив, возможно, из-за того, что пули не смертельно задели жизненно важные органы. Быть может, сотрудника удалось бы спасти, однако злая ирония судьбы не дала ему ни единого шанса и в виде направленного пистолета полковника поставила точку в его жизни. Выстрел.

Добить первого из уцелевших оказалось труднее всего. Последующих, коих имелось совсем немного, отправить к праотцам оказалось легче и за полчаса обхода заговорщикам удалось перебить, как им казалось, весь персонал. Всех своих людей Серегин изначально разделил на две группы, каждая из которых должна была заблокировать взрывами входы в комплекс извне. Для этой цели использовали заряды пластита и несколько мин, взрывами которых повредили запирающие устройства гермодверей и завалили к ним проходы. Двумя разными путями обе группы заговорщиков встретились на поверхности в условленном месте и через переносную радиостанцию связались с Центром в указанное им в шифровке время. Лейтенант Теплицкий, и раньше руководивший группой связи с руководством, передал подготовленный ответ.

- Патриарх, говорит Двадцать шестой, как слышно, прием? - спросил Теплицкий, поднеся к уху телефонную гарнитуру радиостанции.

- Двадцать шестой, на связи Патриарх, слышим вас хорошо.

- Говорит Двадцать шестой, действуем в соответствии с последним указанием.

- Говорит Патриарх. Все мероприятия должны осуществляться только после одобрения "Сонара". Повторяем, использование личного состава в операции запрещается предпринимать до тех пор, пока не будет дано заключение "Сонара". Как поняли, прием?

Лейтенант усмехнулся при упоминании позывного Логинова.

- Говорит Двадцать шестой, вас понял, не предпринимать никаких действий до получения одобрения "Сонара", прием.

Дальше последовал запланированный короткий доклад о состоянии дел в комплексе, о размере запасов продовольствия, воды, боеприпасов, средств тактической связи и прочих необходимых для выживания в Зоне вещей. Причем секретность была столь высока, что даже в случае перехвата и удачной расшифровки их разговора было крайне затруднительно догадаться о его конкретном смысле, поскольку даже самым обычным предметам присваивались условные обозначения, которыми и пользовались при сеансах связи. Этими мерами рассчитывали ввести противника в заблуждение относительно того, чем могла являться суть разговора. Однако угроза для Центра пришла совсем с другой стороны, нежели там предполагали.

- Вас понял Патриарх, конец связи, - Теплицкий передал радисту телефонную трубку и повернулся к Серегину. - Все идет в соответствии с планом.

- Отлично, пора выдвигаться, - ответил полковник, похожий в своем спецкостюме на какого-нибудь киборга из фильма о далеком будущем и первым вышел в опускавшуюся на Зону ночь.

"Жребий брошен", - подумал Серегин, хотя знал, что на самом деле точку невозврата он прошел намного раньше.

***