Путь к тишине. Часть 1 (СИ)

Он должен был все понять тогда же, во время разговора с МакЛаудом в церкви Элизиум. После удачной победы над Кроносом, для Митоса оказавшейся пирровой. МакЛауд услышал достаточно, чтобы понять — никаких грязных игр и колебаний на тему «к кому присоединиться» на самом деле в поступках Старейшего не было. Митос ожидал, что Горец скажет ему что-нибудь вроде «Жаль, что я тебе не доверял с самого начала», или что-то еще. Даст понять, что конфликт остался в прошлом. Но он не сказал ничего. Наоборот, он предположил, что все — вплоть до похищения Кроносом Кассандры — было результатом хитрого расчета!

Если бы он знал, что почувствовал Митос, увидев Кассандру в клетке…

Но Горец не знал и знать не хотел. А Митос больше не хотел ни о чем рассказывать. Понадеялся, что со временем все образуется.

Не образовалось.

Признай МакЛауд, что Митос с самого начала был на его стороне, ему пришлось бы признать и то, что сам он вел себя, как последний дурак, и даже хуже. А так все получалось здорово: он, благородный герой, приложил все силы, чтобы остановить злодея, а Митос в это время плел свои интрижки, до последнего момента сомневаясь, на кого сделать ставку… Водиться со столь бессовестной личностью незачем, но, поскольку ставку он сделал правильно, можно дать ему еще один шанс.

Последующее поведение МакЛауда полностью этой схеме соответствовало.

Временами Митос принимался убеждать себя, что все его подозрения — бред. Что МакЛауд (Дункан МакЛауд, понимающий и внимательный к чужим бедам) просто не мог так с ним обойтись. Что должна быть другая причина… Но избавиться от чувства, что с ним поступили, как поступали в средние века с ведьмами, он не мог. Его будто связали по рукам и ногам, используя вместо веревок дружескую привязанность, не менее крепкие узы. Потом бросили в ледяную воду, а когда он, усталый и истерзанный, но все-таки живой, выбрался на берег, хладнокровно вынесли вердикт — виновен…

Бывали моменты, когда он почти ненавидел МакЛауда за то, что тот остановил тогда Кассандру. Зачем остановил? Чтобы держать его в постоянном напряжении, в ожидании, что вот сейчас из шкафа вывалится очередной скелет? Чтобы попрекать при каждом удобном случае его прошлым? Разговаривать свысока, радуясь возможности лишний раз втоптать в грязь поверженное величие? О да, Митос прекрасно понял, что произошло. Что должен теперь сносить пинки из-за того, что пьедестал, на который водрузил его в своих фантазиях МакЛауд, оказался для него высоковат.

Но он-то на этот пьедестал и не просился!..

Да, он не отрицал, что в том разговоре у отеля… несколько перегнул палку. Но почему МакЛауд так легко поверил в ту чушь, которую он тогда наговорил? Десять тысяч трупов!.. Похвастался, называется. Но времени было достаточно, и на встречу с Горцем в церкви Митос шел, уже поостыв. Он ожидал того же от МакЛауда.

Происходящее сразу превратилось в театр абсурда. Его едва снова не вывели из себя все эти вопросы — Почему ты лгал? Кто ты теперь? В какую игру ты играешь?

«Кто ты теперь?..» Какая глупость! А кто теперь сам Дункан МакЛауд? И кто теперь Кассандра? Неужто Митос рассказывал историю своего с ней разрыва для того, чтобы поглубже зарыть самого себя? Но вот он, ответ — Митос молчит и тем лжет, бессовестно и преступно. А Кассандра рассказала половину какой-то истории — и полный порядок, принято за правду!..

Вряд ли МакЛауд сам понял, в чем упрекнул его тогда. Сначала спросил, почему от него скрыли правду. Потом заявил, что такую правду принять невозможно.

Объяснение у всего этого безобразия было. Митос все-таки жил на свете не первый день.

Кассандра…

МакЛауд все это время мог находиться под ее влиянием. Да, он не позволил ей убить Митоса. Но и только. Во всем остальном его поведение оставалось тем же, даже когда ее рядом с ним не было. После стычки со Стивеном Кином Митос вновь начал надеяться, что дело с мертвой точки сдвинулось, но тут появился Байрон — и надежды эти рухнули окончательно. Митос не был уверен тогда, что захочет продолжать попытки восстановить нормальные отношения с Горцем. Но, услышав от Ричи о внезапных странностях в поведении МакЛауда, решил-таки переступить через свою гордость снова. Увы, помочь он тогда не смог ничем, и с Демоном Горец справился сам. А Митос вновь начал на что-то надеяться.

И вот — результат.

Знакомая вибрация резко ударила по нервам. Митос вздрогнул и прислушался. Кто?.. И почти сразу нахлынула мрачная тоска.

Он выпрямился, пытаясь вернуть лицу равнодушное выражение. На вошедшего не стал оглядываться, хотя удержаться стоило сил.

— Надеюсь, я не помешал.

Дункан МакЛауд осторожно сел на крайнее сиденье по другую сторону прохода.

— Нет, — ответил Митос.

— Не ожидал увидеть тебя здесь.

— Почему? Это место для меня запретное?

— Нет, но…

— Что тебе самому здесь нужно?

— Наверно, то же, что и тебе.

— Очень интересно, — без всякого интереса произнес Митос.

МакЛауд помолчал, потом сказал с тенью неловкости:

— Я… не поблагодарил тебя.

— Мне не нужна формальная благодарность. Слова пусты, если за ними нет чувства.

— Тогда зачем?..