Путь к спасению

— Мы получаем одну треть, — ответил Марк. — Это примерно пять и восемь десятых миллиарда. Тридцать процентов от этой суммы мои, остальное делится поровну между всеми вами, как предусмотрено нашим контрактом.

— Здорово… — прошептал Карл. — Когда старт, капитан?

— Еще есть возражения? — спросил Марк, пристально глядя на Вай.

— Делай как знаешь, — уступила она. — Только помни: отсутствие трещин на поверхности еще не говорит об отсутствии усталости металла.

Подъемная ферма вознесла «Леди Макбет» над кратером космопорта. Тут же развернулись световые батареи, выдвинулись во все стороны длинные штанги с гроздьями приборов. Бортовой компьютер принял визуальную и радарную информацию и передал ее непосредственно нейронам капитана. Тот лежал на ускорительной койке посредине капитанской рубки с закрытыми глазами и видел мысленным взором россыпи звезд за оболочкой корабля. Одна иконка открывалась за другой, разноцветные таблицы с телеметрией молниеносно сменяли друг друга.

«Леди Макбет» окуталась оранжевым дымом и, влекомая химическими вспомогательными двигателями, покинула подъемник. Цепочка оранжевых точек — вектор курса — потянулась в сторону газового гиганта. Марк включил более мощные ионные двигатели, и корабль обогнал оранжевые точки.

Газовый гигант Закатека и его спутник Лазаро имели тот же видимый размер, что и «Леди Макбет», которая уносилась прочь от космопорта. Сонора была одним из пятнадцати астероидов, удерживаемых в точке Лагранжа — зоне равновесия их гравитационных полей. Лазаро выглядел сейчас как серый полумесяц, усеянный оспинами белых кратеров. Учитывая малые для газового гиганта размеры Закатеки — всего сорок тысяч километров в диаметре, наличие у него естественного спутника не могло не удивлять. Лазаро имел диаметр девять тысяч километров и внешнюю ледяную корку толщиной пятьдесят километров. Этот лед и привлек первоначально интерес банков и межзвездного финансового консорциума. Астероиды были идеальными источниками металла и минералов для индустриальных станций, однако на них не хватало легких элементов, необходимых для поддержания жизни. Близость астероидного архипелага и неисчерпаемых запасов льда сулила заманчивые перспективы.

Радар «Леди Макбет» показывал Марку цепочку из однотонных ледяных кубиков, которая тянулась от экватора Лазаро в точку Лагранжа. Именно таким способом на Соноре появилось ее непревзойденное море.

Лед использовался на всех астероидах архипелага и был одним из источников их успешного экономического развития. Такой успех неизбежно приводит к недовольству местного населения, жаждущего независимости — в данном случае от власти компаний-разработчиков. Близость поселений друг к другу создавала у их жителей чувство общности и распаляла гнев. Стремление архипелага к автономии стало особенно ощутимым в последние годы. Ситуацию еще больше обостряли насильственные действия и акты диверсий, предпринимавшиеся против администрации консорциума.

Во внешних слоях атмосферы газового гиганта бушевали янтарные и изумрудные штормы — результат приливных сил, порождаемых спутником. По экватору Закатеки стремительно бежал приливный вихрь размером с океан. По его краям сверкали молнии — зигзаги длиной в сотни километров, вонзавшиеся в циклонические вихри из аммония и метана.

Корабль разогнался уже до двух g. Из всех трех сопел вырывалась радужная плазма. Корабль огибал гигантскую планету. Вектор курса медленно отклонялся, устремляясь к звезде, находящейся на расстоянии тридцати восьми световых лет, где Антонио наметил произвести разведку. Информации об этой звезде было крайне мало: известно лишь, что это звезда класса К с кольцом.

Через семь тысяч километров после перигея Марк выключил термоядерные двигатели. Световые панели и штанги с приборами ушли в углубления на корпусе, и корабль опять превратился в безупречную сферу. Генераторы приступили к зарядке энергетических узлов. Оранжевые круги в голове у Марка отмечали параболу траектории, выпрямлявшуюся по мере удаления от газового гиганта. Последний круг погасил его, как чуть заметную звездочку.

Горизонт событий[1] поглотил корабль. Спустя пять миллисекунд он превратился в ничто.

— А что ты скажешь вот на это? — не унималась Кэтрин. — Почему золото или другие минералы должны слипаться в такие огромные куски? Наличие планетоида с раскаленным ядром еще не приводит к появлению металлического эквивалента фракционной дистилляции. Этого не происходит на планетах, не произойдет и здесь. Если там и есть золото, платина и все то, что вы нафантазировали, то только в составе руды, как это бывает всегда.

— Значит, Антонио преувеличил, посулив сокровище в чистом виде, — сказал Карл. — Будем искать в кольце самые насыщенные куски. Если мы получим только пятьдесят процентов от намеченного, это все равно очень много. Мы и этого не сумеем потратить.