Путь к сердцу

— Мне кажется, несколько минут назад вы решили показать мне гостиную? В мой последний приезд я был несколько рассеян — японский консорциум занимал все мои мысли. Так что, наверное, вам следует показать мне все, что вы сделали за последние шесть месяцев. Сегодня я полностью в ваших руках.

Ванесса исподтишка поглядела на свои руки. По ее мнению, они были слишком большие, как и все у нее, но с длинными тонкими пальцами хорошей формы, коротко остриженными блестящими ногтями.

Она невольно вспомнила, что сегодня утром он действительно был у нее в руках. Ее ладонь покоилась на его спине, левая рука, уютно зажатая между телами, пальцами касались груди, ощущая, как она подымается и опускается в мерном дыхании его умиротворенного сна, и ровное биение его сердца. Но, конечно, это не шло ни в какое сравнение с тем, где находились его руки…

— Флинн?

Ванесса вздернула голову и почувствовала, что начинает краснеть под его вежливо изумленным взглядом.

— Э… да… хорошая идея. В таком случае, начнем с главной столовой. На прошлой неделе из мастерской вернули мраморную облицовку камина, так что вы сможете убедиться, как отличается профессиональная работа по очистке от той, что так ужасно была сделана в гостиной…

Ей так сильно хотелось избавиться от своих интимных мыслей, что она начала трещать без умолку и сыпать техническими терминами, обходя с ним комнаты общего пользования, теперь почти полностью отреставрированные так, какими они были в прежние славные времена золотого процветания, хотя и с некоторыми незаметными техническими новшествами, необходимыми для обеспечения комфорта и привычного образа жизни будущих постояльцев.

— Я рад, что вы не считаете, будто современная ванная комната непросительно нарушает целостность реставрации, — пробормотал Бенедикт, обозревая хаотическое переплетение водопроводных труб, торчащих из покрытой кафелем стены в одной из небольших комнаток наверху, переделанных в ванные комнаты, примыкающие к спальням…

— Это будет действующая гостиница, а не музей, — быстро парировала Ванесса. — За свои деньги люди хотят пользоваться нормальными удобствами. Туристам, может, и нравится осматривать старинные постройки, но они не хотят в них жить, особенно если это означает отказ от достижений цивилизации. Чтобы не нарушать исторической достоверности, нам нужно было бы предложить им умывальник и ночной горшок, но не думаю, что многие захотели бы этим довольствоваться! В семидесятые годы прошлого века все было еще довольно примитивно в этой части света… Я хочу сказать, что так или иначе, но кухни и ванные комнаты нужно переоборудовать в соответствии с современными стандартами.

— М-да, сидячая ванна перед камином теряет свою первобытную привлекательность, когда представишь, что сначала нужно натаскать в нее не меньше двадцати ведер горячей воды, — задумчиво проговорил Бенедикт.

— Уж вам-то не придется ничего таскать, — заметила Ванесса с раздражением. — Разве что понадобится дернуть за шнурок звонка.

— Вы не очень высокого мнения о моей особе, не так ли, Флинн? — сказал он, застав ее врасплох. — Вы, видимо, думаете, что я не в состоянии ничего делать сам. Настоящий слюнтяй, да?

— Конечно нет, сэр, — возразила Ванесса, которую не обманул его мягкий тон. У мужчины, которого можно было бы назвать слюнтяем, не могло быть такого тела — на ощупь, как твердая сталь, завернутая в теплый шелк; и он не мог бы одним взглядом так подавлять других. — Я… это моя работа обеспечить все, чтобы избавить вас от ручного труда по дому…

— В студенческие годы на каникулах я, к крайнему неудовольствию родителей, нанимался рабочим на стройку. Может, я и кажусь с виду изнеженным барчонком, но все же стараюсь не отрываться от реального мира.

— Конечно, сэр.

— К сожалению, в последнее время у меня неважное настроение. Возможно, я переживаю нечто вроде возрастного кризиса, — посетовал он.

Чувствовалось, что он недоволен и раздражен сам собой; такая необычная для него депрессия показалась Ванессе забавной, и она осмелилась пошутить.

— На прошлой неделе я нашла на чердаке старинную тросточку, мистер Сэвидж. Может, вы хотите, чтобы я принесла ее вам?

Он резко обернулся.

— Так кто же из нас кого поддевает на этот раз? — Но тут же вновь улыбнулся своей обычной холодноватой улыбкой. — Думаю, вы пока все еще радостно ожидаете каждый свой день рождения. Вот стукнет вам тридцать, тогда будете относиться к этому иначе. Меня удивляет, что в вашем возрасте вы так сильно увлечены историей.

— Это интерес, а не увлечение, и я не настолько моложе вас…

— На десять лет. — Он опять продемонстрировал свою феноменальную память на мелочи. — Должно быть, вы все еще видите будущее в розовом свете, а не оглядываетесь постоянно на затянутое паутиной прошлое.

— На примере прошлого можно многое узнать о нашем выборе в будущем, ответила Ванесса назидательным тоном. — В «Историческом обществе» я не самая молодая, отнюдь нет; среди наших членов есть даже ученики начальной школы. Она помолчала и, не удержавшись, едко добавила:

— И я никогда не воспринимала мир в розовом свете.