Путь к себе

Не всякое, конечно. Смотря за кого выйдешь… Муж должен быть самостоятельный, то есть обеспеченный и не ветреный. При этом подразумевалось как-то само собой, что наделенный такими достоинствами мужчина не может не быть также красивым и высоким. И молодым, во всяком случае не старым.

Найти (тощенькая Варькина подружка говорила «заиметь») такого мужа — заветная мечта, точнее, цель жизни. Во имя этой цели можно и должно поступиться многим. Не обращать внимания на косматых, настойчиво заигрывающих юнцов. Скрепя сердце решительно отвергать их приглашения даже в кино, не говоря уже о разных вечеринках. Не застаиваться с провожатыми у ворот и вообще лучше всего не допускать никаких провожаний.

Самостоятельные мужчины ценят красивых и скромных.

Наконец то, чего так мечтательно ждала Варька, случилось. Ее заметил, на нее обратил внимание настоящий самостоятельный мужчина.

Георгий Иванович вполне соответствовал идеалу. Не старый — лет тридцати пяти или чуть-чуть побольше. Высокий и очень приятный. Веселый и обходительный.

Он вошел в торговый зал по коридорчику из кабинета директора магазина. Почти все продавщицы его знали. Зинка, изобразив на лице самую обольстительную улыбку, так и кинулась к нему.

А он приветливо поздоровался со всеми, почти каждую называя по имени.

Подошел и к Варьке. Спросил:

— Новенькая?

И с ней поздоровался. При этом как-то весело и необидно окинул взглядом с головы до ног. И Варька была рада, что под форменным халатом не разглядеть ее старого-престарого платья.

Уходя, он снова внимательно оглядел Варьку. И улыбнулся ей особенно приветливо. Это не только Варька, все заметили.

Зинка буркнула:

— Не хватало еще. Связался черт с младенцем!

А остальные продавщицы стали подшучивать над Варькой:

— Смотри-ка ты! С ходу зацепила!

Варька смутилась, закраснелась.

— Ну уж, выдумывать-то… Но не выдержала и спросила:

— А кто это?

Ей сказали: Королев Георгий Иванович. Большой начальник. Заместитель директора всего ихнего Торга.

Георгий Иванович стал захаживать в магазин. Не очень часто, но уж раза два в месяц обязательно. С Варькой отдельно от прочих не разговаривал, но всегда улучал момент, чтобы послать ей приветливый взгляд.

А один раз покупал у нее шелковое полотно на сорочку. Попросил показать все, что есть, и посоветовать, какое лучше взять.

Варька, заикаясь от смущения, заученными фразами расхваливала достоинства тканей, а Георгий Иванович обстоятельно выяснял, не линяет ли полотно, не садится ли в стирке, можно ли гладить горячим утюгом…

Кажется, Варька на все вопросы ответила правильно, потому что Георгий Иванович ее похвалил и, уходя с аккуратно перевязанным свертком, сказал:

— Можно вас переводить на самостоятельную работу. Я скажу директору магазина.

Продавщицы стали поздравлять Варьку, а Зинка сказала с издевочкой:

— Новые методы подготовки торговых кадров. Сам директор Торга принимает техминимум без отрыва от производства.

А еще месяца через полтора Георгий Иванович встретил Варьку, когда она возвращалась с работы, и сказал:

— У меня совершенно случайно лишний билет в кино. Пойдемте, Варенька!

Это был самый счастливый вечер в Варькиной жизни.

На экране страдала Кабирия, а Варька никак не могла понять, почему две женщины, сидевшие впереди них, плачут.

Георгий Иванович проводил ее до дому.

Прощаясь, сказал:

— Вы очень славная, Варенька!

В эту ночь Варька не могла уснуть.

Потом они часто ходили в кино. Он всегда встречал ее на одном и том же углу, никогда заранее не предупредив. Она ждала встречи каждый день и потому, закончив работу, торопилась, чтобы вовремя оказаться на заветном углу.

Ее удивляла его сдержанность. Она наслушалась от подруг о дерзости мужчин, и рассказы эти уже тревожили ее воображение.

Так прошли зима и весна, начиналось лето.

Каждый вечер Варька спешила к счастливому месту, но далеко не каждый вечер это место было счастливым.

Его не было почти две недели. Варька не знала, что и подумать. Упрекала в чем-то себя, хотя не знала и не чувствовала за собой никакой вины.

Наконец, когда она потеряла уже всякую надежду, он встретил ее.

— Варенька! — воскликнул он. — Ты не сердишься на меня?

Разве она могла на него сердиться…

В этот вечер они не пошли в кино.

Неподалеку стоял двухцветный «москвич». За рулем сидел незнакомый Варьке мужчина, одних примерно лет с Георгием Ивановичем.

— Это мой товарищ, — объяснил Георгий Иванович. — Он едет в район. Может быть, вместо кино мы сочиним прогулку по лесу? Он довезет нас до леса, а обратно мы вернемся на пригородном автобусе. Ты не против?

Конечно, она не была против.

В лесу, когда они остались одни, Георгий Иванович первый раз поцеловал ее.

Варька прижалась к нему всем телом и заплакала, всхлипывая и вся дрожа, как в ознобе.

— Что ты, Варенька!.. Что ты!.. — испугался Георгий Иванович.

— Я думала, вы… что вы меня… не любите, — плача, отвечала Варька.

Потом они сидели на мягкой шуршащей хвое, и Варька сама горячо и жадно целовала его.

А он отчего-то стал грустен, почти мрачен.

Варька гладила его темно-русые волнистые волосы и снова целовала.

— Ну, что вы… ну, что вы, Георгий Иванович?..