Путь к престолу

С командирами полков встречаться было уже поздно, да и не было необходимости. Всё, что ему нужно будет им сказать, он успеет сделать и позже.

Нагрузившийся гораздо больше Олега генерал при прощании обнимал своего друга и шефа даже сильнее, чем при встрече.

— Надеюсь, ты нас порадуешь игрой той дудочницы? — спросила магиня.

— Это вы меня радовать, по возможности, её игрой будете приглашать. Если, конечно, она согласится. Я ведь её имел в виду, когда говорил о своей кандидатуре на одно из освобождающихся владений.

В родном мире попаданца игра на музыкальных инструментах в средневековые времена считалась одним из благородных искусств, которому учили дворян и дворянок с детства. Олег знал, что даже Фридрих Великий, прусский король, был очень виртуозным игроком на флейте, кстати, очень напоминающей дудочку Мэй и по внешнему виду, и по звучанию. Да и остальные аристократы считали хорошим тоном уметь музицировать.

Здесь же, пока во всяком случае, искусство музыки было уделом бродячих артистов. Да и какая тут музыка до попаданца была? Позор, а не музыка. Олег рассчитывал теперь, что, возможно, от молодой и красивой таркской графини может пойти мода на музыкальное образование благородных. Пусть даже на первое время только женщин, а дальше будет видно. В конце концов, раз прусский король давал пример любви к игре на музыкальном инструменте, то что мешает это сделать псковскому императору?

Богемное тщеславие, которое Олег в себе почувствовал в ходе короткого музыкального турне, конечно толкало его похвастаться своими талантами и перед более широкой публикой, чем ближайшие соратники. При этом, уподобляться Нерону, требовавшему присутствия всего сената на своих выступлениях, он конечно не хотел.

Стесняться своих соратников, давно уже знавших почти о всех его магических секретах, Олег не стал и ушёл в Скрыт прямо у них на глазах.

— Ну, всё, — сказал он, уже став невидимым, — Встретимся в Палене. Или как вы там свой город назовёте…

— Подожди, Олег, забыла спросить, — успела притормозить его убытие Гортензия, — Ты когда от своего инкогнито собираешься избавиться? Так и будешь, что ли, наскоками появляться и исчезать?

— Я с Тормом и Улей появлюсь официально. Бригады, это конечно не ваши кавалеристы и егеря, но, думаю, через декаду — полторы они уже прибудут. Только не знаю, надо ли их в столицу или к столице подводить. Может, сразу к границам с Глатором отправить? Ну, это мы ещё обсудим с тобой, Чек. Чувствую, одними увещеваниями, не подкреплёнными движением армии, не обойтись. Ещё что-то, Гора?

— Нет, пока всё, — засмеялась подруга, — Так интересно с пустым местом разговаривать. Иди уж. Или прыгай.

Столица Тарка известием о скором появлении на троне новой королевской династии была воодушевлена и обрадована. Толпы людей с самого утра, вырядившись наряднее, кто как мог, теснились вдоль улицы, ведущей от северных ворот до королевского дворца. В толпе было много детей, из-за чего помимо шума толпы стоял и гвалт, закладывающий уши.

Олег не был столь наивен, чтобы предполагать, что это всеобщее ликование вызвано ненавистью к прежнему монарху или любовью к будущему — не знал никто ни Чека, ни Гортензии, так что чему тут радоваться? Народ был обрадован свалившимся на него пониманием того, что не будет ни осады, ни штурма города, как не будет и сопровождающих их жертв.

Смотреть сам торжественный въезд Чека и Гортензии в Плавий в сопровождении кавалерийского полка — егерский остался за городом, взяв под контроль его окрестности — он не стал и отправился в здание винорского посольство к баронету Кларку, где Олег остановился на проживание, заняв в нём две комнаты на первом этаже правого крыла, недалеко от пищевого блока. Сам не послуживший в армии, он вспомнил солдатскую шутку отца, что надо всегда стремиться быть подальше от начальства и поближе к кухне.

Конечно у него было желание напроситься в гости к Мэй, будущей графине Таркского королевства, пусть пока об этом и не догадывавшейся, но рассудил, что он мужчина одинокий, она одинокая девушка, зачем её компрометировать? Думал он так скорее в шутку. При этом, у него было чувство, что Мэй была бы рада.

— Зачастил что-то имперский посол, — Олег беседовал в главном кабинете посольства с баронетом, сидя на подоконнике и разглядывая осенний сад за окном, — Да ты садись, Рин. Что ты как не родной. Я тут, вернее, мы тут с будущими королём и королевой подумали и решили, что незачем тебе ждать наследства от отца. Хоть у него теперь баронство и богатенькое — лучший лён в Сфорце производит, лучше даже, чем у скупердяя Орвина, но пусть это богатство наследует другой брат. У тебя ведь двое младших? Да. А ты, как смотришь, чтобы стать таркским графом?

В ходе прошедшей беседы с будущими владетелями королевства имя баронета на назначение владетелем одного из выморочных графств, озвученное Гортензией, было Олегом встречено без возражений, в отличие от имён целого ряда отличившихся в ходе войн — не только прошедшей — которые назвал Чек.