Путь к последнему приюту

«Вполне ожидаемое названье», — мысленно прокомментировал Егор. — «В нашем с Лёхой Мире оно также достаточно часто используется…. Ну, и дизайн-интерьер соответствующий. Всё обшито деревом. Узкие стрельчатые окна с цветными витражами. Массивная мебель, выдержанная в классическом «крестьянском» стиле. Домотканые полосатые половички мягких расцветок — везде и всюду. Столы застелены светло-серыми льняными скатертями, расшитыми красными, зелёными и жёлтыми петушками-мишками-зайчиками. Богатый иконостас в правом углу. Дальняя стена плотно завешана портретами российских царей и цариц, естественно, во главе с Николаем Петровичем, действующим, так сказать, российским Императором. А остальные стены украшены разноразмерными картинами, на которых изображены различные исторические баталии. Многомачтовые парусные корабли, выстроившись в кильватерную колонну, браво палят из пушек по другим парусным кораблям. Эскадрон нарядных русских гусар — во главе с легендарным Денисом Давыдовым — скачет куда-то во весь опор. Берег холодного мрачного озера, небольшой остров с приземистой крепостью, сложенной из светло-серых северных камней, гребные лодки, полные неуклюжих вооружённых мужиков в тёмно-зелёных солдатских кафтанах, смело плывут на решительный штурм — под пушечными ядрами и мушкетными пулями…. А посетителей в местном «Дворянском подворье» почти и нет. Занята — от силы — одна восьмая часть посадочных мест. Оно, как говорится, и к лучшему. Ну, не горю я острым желанием — встречаться и разговаривать с приятелями и знакомыми «прежнего» Егора Петрова. Не готов пока…».

Навстречу им вышел пожилой и статный метрдотель (старший приказчик, по-местному), выряженный под русского боярина середины семнадцатого века, даже в высокой бобровой шапке на голове. Только без окладистой и кустистой бороды. Окинув посетителей внимательным и цепким взглядом, «боярин» расплылся в широченной улыбке, демонстрируя прекрасные белоснежные зубы, после чего поприветствовал-сообщил — густым «шаляпинским» басом:

— Сиятельный граф Егор. Сиятельная графиня Александра. Какая честь для нашего скромного заведения. Мы также рады видеть здесь и ваших друзей…. Граф Алекс? Вы, наконец-таки, нашлись? Какая радость. Искренне рад и безмерно счастлив…. В виду такого важного и судьбоносного события наша ресторация предоставляет всем вам, дамы и господа, одноразовую пятидесятипроцентную скидку. Проходите. Вот, сюда, пожалуйста. Когда будете готовы сделать заказ — позовите меня. То есть, позвоните в этот колокольчик. Буду ждать. Приду незамедлительно. Всех благ…

Старший приказчик, низко поклонившись в очередной раз, величественно удалился.

Сперва мужчины, как и полагается, помогли дамам занять места за указанным столом, а после этого и сами разместились на массивных дубовых стульях.

— Изучаем меню, — велела Александра. — Ну, и выбираем по своему вкусу салаты, горячие блюда, десерты и напитки.

— А что ты себе закажешь? — поинтересовался Егор.

— То же, что и всегда. «Селёдку под шубой». Бокал розовой «Массандры». Уху «по-строгановски». Свиную отбивную с жареной картошкой и зелёным лучком. А на десерт — морковно-яблочное мороженое и рюмку абрикосового ликёра.

— И мне, любимая, сдублируй. Только пусть заменят «Массандру» и ликёр на двести пятьдесят грамм коньячка. «Шустовского», понятное дело.

— Присоединяюсь к старшему брату, — известил Лёха. — Лень голову ломать над выбором. За долгие годы странствий уже слегка отвык от господской пищи.

— Ты, Алекс, за рулём, — напомнила въедливая Александра. — Поэтому и коньяка тебе будет только сто грамм, как и полагается…. Остальные? Что выбрали?

— Ничего, — неуверенно заглядывая в приоткрытую кожаную папку меню, печально усмехнулась Ванда. — Я, конечно, знатная полиглотка и практически любой человеческий язык мне не чужд, но это, к большому сожалению, не касается письменности. Ну, не знакома мне здешняя грамота. Увы…. Поэтому пусть всё будет, как и у моего Лёши. Только вместо коньяка я пивка бы выпила. Светлого и с лёгкой горчинкой…

— Первое. Что ещё за «Лёша» такой? Твоего мужа, Валентина, зовут — «Алекс». То бишь, «сиятельный граф Алекс Петров». Запомни, пожалуйста. И называй его только так. По крайней мере, при посторонних…. Второе. Благородная графиня и пиво — вещи, априори, несовместимые. Попрошу заменить.

— Можно — на ржаной квас? Я к нему очень привязалась во время наших долгих странствий по Сибири.

— Можно, — разрешила Александра. — Квасом (как напитком однозначно-патриотическим), даже наш государь Николай Третий не брезгует…. Ну, а что у вас, господа Степные?

— Мы тоже не понимаем ваших буковок, — призналась Лана. — Что я буду пить-кушать? То же, что и мой Чингиз. Извините, Иван.

— Понятно. Муж и жена — одна сатана. В данном случае — степная. Одобряю…. Что скажешь, господин Степной?

— Ничего определённого, — узкоглазое лицо Хана было спокойно и непроницаемо. — Услышанные названия блюд и напитков меня не…э-э-э…

— Не вдохновили?

— Да, очень подходящее слово…. О чём ещё написано в этой книжечке, что спрятана под выдубленную шкуру пожилой коровы?