Для острастки еще помаячила своими когтями у него перед глазами, а ничего так, симпатичные у меня ноготки. Освободила вампиру руки, следя, как он дописывает что-то на бумаге, хорошо иметь ночное зрение, мне вот даже свет Эррулы не очень помогает. Потом он чиркнул когтем по указательному пальцу, приложил его к бумаге, а сверху на кровавый отпечаток кольцо, маленькая вспышка, больше для показухи, и вот он протягивает документ.
– Если ты меня обманул, я тебя найду, и тогда деньгами ты не откупишься. Как тебе перспектива рабства, пожизненная? – даже в темноте было видно, как он побледнел. У него и мысли не возникло, что я говорю неправду, потому что он поступил бы именно так. – И еще, если кого-то понадобится вылечить, как со мной связаться и сколько это стоит, ты знаешь.
– Господин Аднет, – засовывая документ в корсаж платья, обратилась я к куратору. – Вы не могли бы привести в чувство Габриэля?
Не дожидаясь его ответа, ушла в тень, время стремительно утекало. Дольше всего пришлось повозиться с парнем, которого обожгло светом, меня переполняла жалость, чувство вины, ведь он пострадал из-за меня. Хорошо, что я лечила его из тени, меньше отвлекаешься на эмоции, а если что-то и возникает, то сразу растворяется в сумрачном мире. В конце, ощущая лишь опустошение, я разорвала круг, не убирая его совсем, еще пригодится. И только все закончив, перешла в реальность, буквально падая под ноги друга.
– Марта, Морита, – были последние слова, что я услышала в то раннее утро. Пусть разбираются сами, немаленькие, а мне надо поспать и подольше.