Путь к Граалю

Те же калики дали Илье новое имя, наделили нашего героя силой, напоив из той самой чаши, которую он им поднес. Казалось бы, как просто: выпил — и ты уже самый сильный. Но до этого ему нужно было сделать шаг, всего один, очень маленький — встать с печи.

Не попробовать, а сделать.

«То как свищет Соловей да по-соловьему…»

В былинах Илья — крестьянский сын, родом из села Карачарово, из города Мурома; но ранние упоминания и тексты называют его не Муромцем, а Моравцем, Моровлином, Муравленином, что исследователи связывают с городом Моровийском Черниговской области; в тех краях был также город Карачев, а близ него — река Смородина и село Девятидубово, а также урочище Соловьев перевоз.

Может быть, именно там и совершил Илья свой первый подвиг.

Как у той ли речки у Смородины,
У того креста да Левонидова,
Сидит Соловей-разбойник во сыром дубу,
Сидит Соловей-разбойник, Одихмантьев сын.

Первое испытание на пути. Страшное чудовище, с которым положено сразиться любому герою. Иногда, правда, считают, что герой сражается больше с самим собой, со своими страхами, неуверенностью, сомнениями. В любом случае, противник достойный, и никто кроме нашего героя победить его не в силах.

Да берет он свой тугой лук розрывчатый,
Он тетивочку шелковую натягивал,
А он стрелочку каленую накладывал,
То он стрелил в того Соловья-разбойника…
Пристянул его ко правому ко стремечку булатному,
Он повез его по славну по чисту полю.

«Прямо пойти — смерть найти»

Строго говоря, камень с надписью — не первый выбор, вставший перед Ильей. Слезать или не слезать с печи, окольной дорожкой ехать в стольный град Киев или прямоезжею (мимо Соловья-разбойника) — на каждом шагу вопросы. Илья отвечает на них по-своему.

Но на то он и богатырь, скажем мы, работа у него такая. Мы бы, возможно, ответили на те же вопросы по-другому. А может, и отвечаем.

Как бы то ни было, Илья встречается с проблемой не раньше, чем попробовал свои силы, не раньше, чем совершил первый подвиг, сделал первый шаг по своему пути. Итак…

…направо пойти — женатым быть,
Налево пойти — богатым быть,
Прямо пойти — смерть свою найти.

Вопрос не праздный — ради чего жить: достаток, «счастье в личной жизни» или…

Мне богатым быть, Илье, незачем,
Мне женатым быть, Илье, некуда.

В детстве я никак этого не могла понять. Ну почему? Зачем же отказываться от своего счастья? Однако Илья, сделав неожиданный выбор, находит нечто большее. Может быть, смысл жизни, предназначение?

Как идти-то мне дорожкой прямою,
Не потерять-то мне дела ратного,
Дела выслуги богатырской.

…Кстати, былины намекают, что все остальное у него тоже появляется — и жена имеется, да и не бедствует он. Интересно, а если бы Илья выбрал другую дорожку?.. Да вряд ли.

«На той на Святой горе был богатырь чюдный»

Хрестоматийная былинная троица: Илья Муромец, Добрыня Никитич, Алеша Попович… Мы привыкли считать Илью самым старшим, самым сильным, самым мудрым. Но оказывается, что всегда есть кто-то, кто сильнее и мудрее, что бы мы себе ни думали. Есть целое поколение былинных героев, которых называют «старшие богатыри»: Волх Всеславьевич, чудесным образом рожденный от змея — символа мудрости, — умевший оборачиваться в разных зверей и птиц; Михайло Потык, спустившийся в подземное царство за своей женой; Святогор, живший на Святых горах, потому что не держала его мать-сыра земля… Это древнейшие мифологические персонажи. Им на смену приходит поколение героев, младших богатырей. Титаническая эпоха сменяется героической.

(Между прочим, старше и сильнее Святогора Микула Селянинович, которого в советское время упорно пытались выдать за представителя трудового крестьянства. Конечно, он пашет землю, но в этом, скорее, отражается древнейший космогонический сюжет брака Неба и Земли. Отсюда же и «сумочка переметная» с «тягой земной».)

Момент «передачи эстафеты» от титанов героям запечатлен в известнейшей былине о встрече Илья Муромца со Святогором.

«…Выучил Святогор Илью всем похваткам, поездкам богатырским; и поехали они к Сиверским горам, и наехали путем-дорогою на великий гроб, на том гробу надпись надписана: „Кому суждено в гробу лежать, тот в него и ляжет“. Лег Илья Муромец: для него домовище и велико, и широко. Ложился Святогор-богатырь: гроб пришелся по нем…»