Путь из верхнего зала

- В бухгалтерии. Но, пожалуйста, присядьте еще ненадолго, - она раскрыла перед собой папку. - Вначале я должна задать вам анкетный вопрос. Почему вы хотите провести отпуск во "Дворце Виктории"?

Я пожал плечами, силясь не краснеть:

- Это нечто оригинальное. Меня такие вещи интригуют. Можно сказать, что я в некотором роде фанатик ВР.

- Неопосредованного опыта, - поправила она, поджав губы. - И, скажите уж лучше, энтузиаст.

- Хорошо, "Эн-О". Разница невелика, - каждая фирма изобретает собственный термин. - Мне это нравится под любым названием. Моя мамуля говорит, что...

Подняв руку, как регулировщик, доктор Сиснерос остановила поток моих фраз.

- Такой ответ мне не подходит, - заявила она. - Дайте-ка объясню. В связи с его содержанием "Дворец Виктории", в отличие от всяких "Амазонок" и "Арктик", не может быть отнесен к категории симуляционных приключений. Согласно закону мы можем эксплуатировать его лишь в качестве терапевтической игры-симуляции. Вы женаты?

- В некотором роде, - сказал я. С той же легкостью я мог бы ответить: "Не так чтобы очень".

- Это хорошо, - она что-то черкнула на листочке. - Самые подходящие для "Дворца Виктории" клиенты - практически единственные, кого мы можем туда допустить - это женатые мужчины, желающие усовершенствовать интимную сторону своей супружеской жизни через непредвзятый анализ своих наиболее затаенных сексуальных фантазий.

- Вы меня насквозь видите, - сказал я. - Я и есть женатый мужчина, желающий совершенствовать интимную сторону жизни.

- Годится, - проговорила доктор Сиснерос. Сделав еще одну пометку в папке, она с улыбкой пододвинула ее мне. - Распишитесь вот здесь и завтра утром, ровно в девять, можете начинать. Бухгалтерия дальше по коридору, слева.

В тот вечер мамуля спросила:

- Чем ты сегодня занимался? Если вообще хоть чем-нибудь занимался, конечно.

- Был в "Пути, ведущем вглубь", - ответил я. - Купил путевку. Завтра у меня начинается отпуск.

- Ты уже два года нигде не работаешь.

- Работу я бросил, а отпуск - нет, - возразил я.

- Ты разве уже не путешествовал по этому "Пути вглубь"?

- В прошлом году я был на "Амазонских приключениях". В этом году я попробую... э-э-э... "Арктические".

Мамуля окинула меня скептическим взглядом. Она всегда на меня так смотрит.

- Нас ждут полыньи и охота на тюленей, - сообщил я.

- Кто эта Полинья? Наконец-то новенькая!

- Это места, которые никогда не затягиваются льдом.

- Делай, как знаешь, - вздохнула мамуля. - Можно подумать, тебе требуется мое разрешение. Можно подумать, оно тебе хоть раз в жизни требовалось. Тебе опять письмо от Пегги-Сью.

- Мамуля, ее зовут Барбара-Энн.

- Невелика разница. Я за него расписалась и положила там, вместе с остальными. Тебе случайно не кажется, что его следует хотя бы распечатать? У тебя их уже во-от такой штабель на той штуке, которую ты зовешь туалетостоликом.

- А что у нас на ужин? - спросил я, чтобы переменить тему.

На следующее утро я стоял первым в очереди к дверям "Пути, ведущего вглубь". Ровно в девять меня впустили в зал Ожидания. Я сел на табуретку перед своим ящиком и переоделся в халат и вьетнамки.

- Для чего этот серебряный молоточек? - спросил я, когда появился служитель Скрипучие-Ботинки.

- Иногда ящики туго открываются, - пояснил он. - Или туго закрываются. Ложитесь.

Прошлым летом вы были на "Амазонских", верно?

Я кивнул.

- Так я и думал. На лица у меня память просто зверская, - он начал лепить мне на лоб какие-то маленькие штуковины. - Высоко поднялись по реке? Анды было видно?

- Да, на самом горизонте. Девушки-индианки носили узкие лифчики из коры.

- В ТДВ узеньких лифчиков немерено. За пять дней успеете прилично подняться. Только не торопитесь осматриваться в комнатах: понимаете, чтобы войти в дверь, вам достаточно ее увидеть. Наслаждайтесь не спеша. Зажмурьтесь.

Я зажмурился.

- Спасибо за совет.

- Я составлял программу, - пояснил он. - Сделайте глубокий вдох.

Ящик скользнул в бокс. Едко запахло витазином, и я точно пробудился от сна. Я находился в сумрачной библиотеке. Стены были обшиты дубовыми панелями. Она стояла у окна с узкими стеклами в тюдорианском стиле, за которым виднелось что-то вроде сада. Она была одета в короткую комбинацию из изумрудно-зеленого шелка с апельсиновой искрой, обшитую по боковым швам трепещущими кружевными рюшами. Сильно декольтированный корсаж, украшенный матерчатыми пуговицами. Широко расставленные, обшитые кружевами бретели. На миг мне померещилось, что я не знаю ее имени, но тут оно само сорвалось с моего языка:

- Шемиз*.