— Не помню, знаю что большой, а насколько не помню.
— Повернул, — подняв бинокль, сказал Гриша.
Взяв у него окуляры, я тоже присмотрелся.
— Поворачивает к тому побережью, где мы видели дым, — пробормотал я, пристально наблюдая за соседним островом.
— Заметили что-то?
— Похоже, что так. Дым все еще идет.
— Значит, обнаружат и захватят.
— Если только те в леса не уйдут, — я опустил бинокль и задумался.
Гриша забралу меня бинокль и присмотрелся.
— Точно, все еще дымит.
— У меня тут идея появилась, ты наблюдай, а я с Никифоровым посоветуюсь, — хлопнув Гришу по плечу, сказал я.
— Хорошо, — кивнул он.
Быстро спустившись на пляж, я достиг нашего лагеря.
— Саня? — крикнул я его, не обнаружив на месте стоянки.
— Чего? — послышалось от крупных камней наваленных у берега. Обычно там мыли посуду, используя морскую воду и песок. Камни были не высокие, но если присесть, то со стороны трудно заметить. Подбежав, действительно обнаружил там Никифорова. Он не только очищал от жира нашу «сковороду»-железку, но и скоблил посуду с самолета.
— Японцы заметили сигнал соседей. Сменили курс идут на сигнальный дым.
— И что? Помочь мы им не сможем, если только сами догадаются уйти вглубь острова.
— Сань, вот ты мне скажи, что сделает японский командир при обнаружении посторонних в своем районе действия?
— Высадит десантную партию, он может принять их за наблюдательный пост противника с радиосвязью. Пока не убедиться в отсутствии оного он не уйдет, — уверенно ответил Саня.
— Во-от! Сколько по твоему останется на борту экипажа, если на корабле едва ли больше сорока человек, а остров очень большой? А?
— Человек двадцать-двадцать пять отправит точно… — начал было задумчиво отвечать Никифоров, но тут в его глазах мелькнул огонек понимания: — Ты чего это удумал?
— Сам посуди, какой это шанс выбраться отсюда и принести нашим подобный подарок. А?
— Сева, — устало произнёс Никифоров: — Ты не суди нас по себе. Это ты сможешь пробраться на борт и пошалить, мы пока не бойцы, сам должен понимать. Да и бред это нападать втроем на боевой корабль.
— И я о чем? Кому в здравом уме придет подобное в голову? Не ожидают они нас, могут выставить наблюдателя со стороны острова. И то скорее из-за того что службу знают как надо. Думаю это все. Сам пойми, с вашими духовыми трубками, считай, с бесшумным оружием у нас есть все шансы.
— Бред, — после некоторых раздумий ответил он.
— Бред нападать днем, — согласно кивнул я: — Но если ночью. Как ты думаешь, поймают они соседей за эти полдня?
— Сомневаюсь, если только те вовремя их заметят и успеют уйти.
— Если десантная партия останется на острове, что более чем вероятно, японцы тоже воспользуются возможностью отдохнуть на берегу. Значит именно ночью у нас все шансы. Снимаем вахту и тихо избавляемся от остальных, пока они спят. В данном случае трубки это вундерляфия. Я еще острогу смажу ядом и ножи, легкий порез и всё.
— Все равно бред, — буркнул он: — Не забывай, что они нам не враги, как мы будем отвечать мировой общественности за захват нейтрального корабля?
— Скажем, что они первые напали, все равно в сорок пятом с ними схлестнёмся. Ладно, ты обдумывай, а я к Грише надо присмотреться к японцам, что они делают.
Когда я вернулся к склону скалы, то Гришу там не застал, он сам о себе дал знать, окрикнув с верхушки скалы. Быстро добравшись до него, я сел рядом и взял бинокль.
— Что Никифоров сказал? — спросил он.
— Ты о чем?
— Как будто я не догадался. У тебя крупными буквами на лице было написано, что ты хочешь захватить этого японца.
— Это наш шанс убраться отсюда. Нет, мне нравиться на острове. Приключения, какие-никакие, да и природа красива, но и домой хочется по быстрее. На корабле можно достигнуть обжитых мест. Да и рация там есть, разведчик все-таки.
— Так что он ответил?
— Сказал что бред.
— Он за тебя отвечает, так что не рассчитывай на его согласие.
— Да знаю, я скорее рассчитываю на авантюрный склад его характера, больше на него давил.
— Все равно не согласиться.
— Не согласить, так не согласиться… Все, японцы ушли за соседний остров и их не видно. Ты следи на всякий случай, а я пойду, рыбы наловлю на ужин.
— Хорошо.
Естественно Никифоров, и поддакивающий ему Гриша не согласились на эту авантюру. Да и я тоже понимал, что шансов мало. Мой план был, разработан скорее со скуки, чем имел реальные перспективы. Да и не сам корабль был мне нужен, а только рация, там стояла мощная. До своих можно докричаться.
Ночью меня разбудил жуткий хохот. Вскочив, я настороженно прислушался, вдруг от лежанки, где спал Никифоров раздалось тихое хихиканье. Не злое или издевательское, а как будто его перышком пощекотали в пятку.
Утром, позавтракав сушеной рыбой, и запив ее чаем, который мы делаем из листьев некоторых растений, смешивая по вкусу, я покосился на Никифорова, и осторожно спросил:
— Никак сон смешной приснился?
— С чего ты решил? — удивился он.
— Смеялся во сне.