Путь, исполненный отваги. Задолго до Истмата

Генерал Волков сообщил, что с Тульского оружейного завода доставлена первая партия нового оружия — штуцеров, нарезных ружей, заряжающихся с казенной части. Штуцеры уже кое-где в Европе были приняты на вооружение, а Россия, как всегда, запаздывала. Штуцер отличался от усовершенствованного перед войной мушкета более быстрым временем перезарядки и гораздо меньшим весом, позволившим отказаться от «ноги». Первая партия была невелика — всего пятьсот штук, но этими ружьями решили вооружить батальон подполковника Сквалыгина, который, согласно диспозиции, должен был располагаться на переднем краю центра обороны. Владелец завода — младший брат князя Василия Голицына — Борис Алексеевич обещал следующую партию оружия только к концу года, уж очень большой точности требовало изготовление новых ружей.

— Эх! — вздохнул генерал Волков. — Кабы нам еще хотя бы два года без войны! Закончили бы перевооружение армии, железную дорогу можно было бы начинать строить! Демидов с Урала сообщил, что железа — горы, только забирай. Вот и начали бы оттуда строительство ветки Пермь — Москва — Псков! Сказка!

Из всех чудес, увиденных за время пребывания в параллельной реальности, Софья Алексеевна ничего так страстно не желала, как построить в России железную дорогу.

— Тыщу верст! — закатывала глаза она. — Путник один на один с русской природой. Чух-чух-чух! Пока «железку» не построим, не желаю умирать!

Начавшаяся война отодвинула мечты государыни. Генерал был согласен с ее желанием: ничто так не подчеркивало грандиозность России, как Великая Сибирская магистраль. Конечно, Транссиб в восемнадцатом веке на Руси не нужен, но вышеуказанная одноколейка вовсе бы не помешала. Две тысячи километров! Причем вести ее необходимо от уральских сталеплавильных мануфактур, которые перед этим превратить в мощные комбинаты, иначе стоимость одних только рельсов превысит сто пятьдесят тысяч рублей.

— Где вы, господин генерал? — Голос Басманова вывел его из задумчивости.

— Между Пермью и Вяткой! — честно ответил Андрей Константинович. — Строить хочется, а тут воевать нужно.

— Ничего, господин граф! — скорбно улыбнулся военный министр. — Даст бог, одолеем шведа, тогда и дорогами можно заняться.

— Дай бог! — согласился Волков.

При «новом» квартале Софийска, где проживали люди генерала Волкова, был основан первый госпиталь. Главврачом при госпитале состояла младшая генеральская супруга — Анастасия. Она же была главным хирургом, «отдав на откуп» сестре терапевтические изыски. Паша Никифоров остался фельдшером при участковом ФАПе. Сидел он там практически без работы — симбионты, вживленные в членов экспедиции, свою работу исполняли неплохо. О болезнях ревенантов до сих пор никто не слышал. Ввиду этого Павел частенько наведывался в госпиталь, помогая тамошнему персоналу. Русских среди врачей было мало, лекари имели датское и голландское подданство, недавно прибыли два немца «на практику». Школа Анастасии отличалась от общепринятой в то время западной, поэтому капитал-фрау[ [36]частенько язвила с подчиненными.

Слава богу, об опасности СПИДа здесь можно было забыть, поэтому в обращение снова ввели многоразовые шприцы, стерилизацию которых было провести легче, чем наладить выпуск одноразовых Disposable Syringe[ [37]. Вообще оснащение госпиталя было на уровне середины девятнадцатого века, никаких цивилизованных «излишеств» вроде интенсивной терапии и гомеопатии — в госпитале было всего четыре отделения: хирургия, терапевтическое, инфекционное и «кожвен». О кураторах первых двух мы упоминали, инфекцию взял на себя датский лекарь Флеминг Йоргесен, а за вшивыми, плешивыми, проказливыми и чешуйчато-лишайными наблюдал немец Мольтке.

Пациентов в госпитале было немного — в те времена предпочитали лечиться дома: водкой и настойками, да и дороговатое это было удовольствие. Не в смысле лечения, а в смысле, пока хозяин отсутствует, дома что-нибудь сопрут. То самовар парадный, то жену сосед-злодей подпортит, то его сынишка-карапуз дочку сосватает.