Путь императора

Но не так серьезно, как выглядело со стороны. Солдаты, вместо того чтобы обстрелять эгерини издали и позаботиться о подмоге, скопом ринулись на него. Должно быть, один-единственный воин не показался им существенной угрозой. Фаргал бросился бежать, а десятка через три шагов резко развернулся и устремился обратно. Четверо самых быстроногих стражников пали от его меча, даже не успев принять боевую стойку. Но тут подоспели остальные – и началась потеха. Эгерини вертелся, как капля масла на раскаленной сковороде. Меч его пел, рассекая воздух, и песня эта каждый миг прерывалась влажным звуком разрубаемой плоти.

Лязг железа, топот, пыхтение стражников очень скоро сменились воплями и стонами. Полегли все.

Эгерини не стал добивать раненых. Некогда. Тем более он и так достаточно нашумел.

Фаргал бросился к воротам, глянул мимоходом в распахнутую дверь караулки (пусто!), подбежал к запирающему механизму и с невероятной быстротой закрутил ворот. Тяжеленный засов медленно выполз из пазов, затем пришла в движение правая створка ворот. Когда щель оказалась достаточной, чтобы Фаргал смог протиснуться, эгерини бросил рукоять и выскочил наружу.

– Охой! – закричал он.

– Мы здесь! – ответили из тьмы.

С воротом, опускающим мост, эгерини возиться не стал. Просто перерубил мечом оба каната и устремился обратно в крепость. Механизм пронзительно заскрипел, и мост тяжело рухнул поперек рва. Две сотни наемников хлынули к крепости. Эгерини, задыхаясь, вращал ворот. Щель между створками ворот медленно увеличивалась.

А из темноты города уже доносились топот ног и лязг ударяющих в мостовую подков. Двести наемников ворвались в город чуточку раньше, чем первая стрела ударила в ворота изнутри. Выстроившись в четыре шеренги, прикрывшись большими прямоугольными щитами, наемники Императора перекрыли подход к воротам. Ярость подоспевших защитников крепости шквалом обрушилась на них. Воздух загустел от стрел. Били с площади, сверху, с крепостных стен, справа и слева. Но стоявшие в задних шеренгах подняли щиты над головами, и собранный лучниками урожай был незначителен. Тут подоспела конница из главных казарм Кашада и с налету, без строя, ударила в ряды наемников. Ударила и отпрянула, отброшенная смертоносными шипами копий.

А мост уже сотрясался под ударами сотен копыт. Подошли основные силы. Шеренги расступились, и дикая конница Шорга хлынула в город. Устрашающий вой нападающих покрыл все остальные звуки.

К рассвету Кашад пал.

Конец третьей Части

Часть Четвертая Полководец

Задумайся, кого ты искал,—
И ты поймешь, что цель не нужна.
Над городом отравленных скал
Который год кричит тишина.

А лестница висит в пустоте.
И сводит пальцы видевших дно.
По городу распавшихся тел
Неслышно пробирается ночь.

Здесь все – слепцы, но жгут фонари.
Здесь каждый пятый болен чумой.
Здесь женщины не спят до зари,
Но кто из них вернется домой?

Здесь филины сидят на столах.
Глаза у них горят в темноте.
И что-то копошится в углах,
И сыплется труха на постель.

И ничего сокрытого нет.
Но между лиц проходит стена.
И если в ком-то теплится свет,
Другим его душа не нужна.

Здесь в черных коридорах огни
Заблудших увлекают назад…
Но лестница восходит в зенит,
И светится небесный квадрат.

Сурнаш-Гин. Сны Дивного города

1