Путь якудзы

На том месте, где только что стоял Виктор, лежала темная масса, по которой пробегали затухающие волны агонии.

Виктор поднялся с колена и сделал шаг. Масса вздрогнула, захрипела – и опала студенистой горой мертвой плоти.

Виктор подошел, включил портативный фонарь, дававший узкий луч направленного света, незаметного с пяти шагов, и наклонился над трупом.

Первое, что ему бросилось в глаза, – это мощная, поросшая густой шерстью рука, сжимающая жуткого вида кастет, утыканный кинжалами. Один из кинжалов практически на всю длину был всажен в стену. Клинок расколол камень кладки и намертво застрял в щели.

Виктор невольно поежился, представив, что было бы с ним, достигни такой удар намеченной цели. И, взяв поверженный труп за мохнатый загривок, с усилием повернул к себе тяжелую голову чудовища.

И снова поежился – на этот раз от отвращения.

Какой-то безумный ученый сумел скрестить гены человека и волка. Причем гены лучших представителей этих пород. В результате получилась гора мышц ростом около двух метров и весом килограммов под триста. Удивительно ловкая, быстрая и умная. Эдакий современный доисторический ящер, облаченный в черную армейскую форму без знаков различия. Лишь голова белого волка скалилась с правого рукава и перевернутым мандзи-сюрикэном чернела на левом вписанная в белый круг свастика. Та самая, что была государственным символом нацистской Германии. Древний Знак Огня, вот уже более полувека олицетворяющий для всего мира абсолютное Зло.

При этом черты лица ульфхеднара можно было бы назвать человеческими. Если б не вытянутые вперед челюсти с выбегающими наружу волчьими клыками, не заостренные кверху мохнатые уши и не разрубленный надвое жалом сюрикэна костяной нарост, образующийся чуть выше переносицы после древне-тибетской операции, освоенной специалистами из Аненербе.

Виктор взялся за сюрикэн, покачал его и с усилием выдрал из черепа трупа. Обтер об униформу убитого врага столь неожиданно эффективное оружие, спрятал его за пазуху – и задумался.

Наверняка на нижних этажах Черного Донжона также дежурят подобные твари. И не факт, что ему повезет во второй раз метнуть сюрикэн сквозь Пустоту…

Виктор начал понимать – вход в состояние Пустоты всегда бывает неожиданным. Это в состояние мицу-но кокоро можно войти, сидя на пятках в состоянии медитации. Пустота – это нечто большее, чем видение истинного обличья мира. В состоянии Пустоты синоби высшего порядка может не только видеть и действовать, но и менятьмир по собственному желанию. Не исключено, что в состоянии Пустоты не нужно вообще метать какое-либо оружие. Достаточно было просто немного изменить мир – и ульфхеднар врезался бы во внезапно выросшую перед ним стену. Либо просто перестал существовать, так как синоби стихии Пустоты решил, что само существование ульфхеднара не нужно этому миру.

– Неплохое приобретение, – проворчал Виктор. – Еще бы научиться входить в эту Пустоту когда захочется.

Виктор чувствовал – пока что он не сможет вот так запросто менять окружающий мир как ему заблагорассудится. Да и не позволят ему этого высшие силы, создавшие этот мир. Для того чтобы получить право менять что-то в порядке мироздания, нужно большее. Гораздо большее. Какая-то другая сила, сути которой он не знал…

Пока не знал. Лиха беда начало. Позволили же ему бросить серебряную свастику сквозь Пустоту в единственное уязвимое место ульфхеднара. Как знать, куда может в дальнейшем привести этот Путь. Тем не менее начало положено.

Но для того, чтобы идти дальше путем познания Пустоты, нужно было для начала завершить начатое.

Виктор прикинул – если у помесей человека и волка отсутствовали знаки различия, то в основном различать друг друга они должны были как звери – по запаху. Который у теплокровных хищников зачастую играет намного большую роль, нежели зрение. А это значит…

В школе синоби сихан учил Виктора анатомии – и не только анатомии человека. И сейчас эти знания пригодились…

Наиболее пахучие секреторные железы у ульфхеднара находились там, где их положено иметь любому млекопитающему, – в паху и под мышками. Вырезать куски шкуры из этих областей острым словно бритва вспомогательным кинжалом, вынутым из ножен черного меча, было делом трех минут. Обмыть их от крови водой из фляги и тщательно натереть вонючим секретом лицо и руки заняло вдвое меньше времени.

Покончив с этим малоприятным занятием, Виктор двинулся дальше по коридору, который неожиданно окончился широкой винтовой лестницей, которая вела вниз.

«Интересно, для чего все-таки на самом деле построена эта башня? – ломал голову Виктор, осторожно ставя ноги на ступеньки – мало ли, вдруг ульфхеднары ловушки какие устроили. – И какого черта охраняют здесь суперэлитные зверолюди?»

Лестница окончилась новым коридором, похожим на предыдущий словно брат-близнец. В стенах по бокам коридора порой попадались ниши с наглухо запертыми стальными дверьми, которые никто не открывал уже не один год, – ручки, замки и петли успели покрыться довольно толстым темно-рыжим налетом ржавчины.