Путь гладиатора

Тут встал помрачневший прокурор, под стать своему черному одеянию. Глаза его торжествующе блестели.

— Если бы пилота плота попросили, он сам увез бы обвиняемого с арены. Раз вопросу бегства придается такое важное значение, и это единственное, что двигало обвиняемым, то так и должно было бы случиться. Однако же плот был украден и не возвращен. Кто еще, кроме обвиняемого, понесет за это ответственность? Я настаиваю, чтобы обвинение в краже осталось в силе.

Судья посмотрел на Крейлтона, поднял брови и посмотрел на прокурора:

— Есть еще что-нибудь.

— Да, жалоба от Акционера Ледры. Обвиняемый получил медицинскую помощь на ее заводе. Догадываясь, что этот человек — преступник, она заявила о нем властям и устроила так, чтобы задержать его на ночь и сдать страже на рассвете. Но ему удалось сбежать раньше, при этом он нанес определенный ущерб и украл еще один плот.

— Который был впоследствии возвращен, — заметил Крейлтон.

— Да, плот был возвращен, — согласился прокурор. — Но еще предстоит разобраться с вопросом о возмещении ущерба.

Судья откинулся на спинку кресла, уставившись в потолок. В руках он вертел перо.

— Есть ли у обвиняемого деньги? — спросил он. Крейлтон шагнул в сторону судьи:

— Никаких.

— Тогда вопрос возмещения ущерба приобретает чисто академический интерес. И все же стоимость украденного должна быть возмещена. — Судья поднял молоток. — Поэтому в соответствии с законодательством подсудимый приговаривается к продаже на следующем аукционе. — Он опустил молоток вниз. — Следующее дело!

Брат Элас подошел к камере и посмотрел сквозь прутья решетки.

— Брат, — сказал он, — вы находитесь в затруднительном положении. Вам что-нибудь нужно?

— Да, оружие, — ответил Дюмарест. — Возможность сбежать. Билет на корабль с Игрушки.

— Все это вне наших возможностей, брат, — словно извиняясь, произнес монах. — Вам нужна медицинская помощь? Совет? Может, передать послание друзьям?

Дюмарест покачал головой. Что может сделать этот человек, желающий ему добра? Он в раздражении начал ходить по узкой камере, глядя на стальную дверь. После вынесения приговора его не вернули обратно в просторную камеру внизу, а заперли в одиночке, где он чувствовал себя как хорек в клетке. По другую сторону коридора располагалось еще несколько камер. Мимо сновали какие-то незнакомые люди, они заглядывали внутрь камер, дабы оценить стоимость того, что предлагалось на продажу. Среди них в домотканых рясах появлялись и монахи, предлагая посильную помощь.

— Вы принадлежите к Церкви, брат? — Элас, увидев, что Дюмарест смотрит на него, махнул рукой, подзывая поближе.

— У меня нет привычки сидеть под светом вашего благословения, — отрывисто сказал Дюмарест.

— И все же вы небезызвестны нам, — ровным голосом произнес монах. — Вы верите в силу прощения?

— Конечно.

— Один человек ищет прощения, брат. Вашего. Хотите встретиться с ним? Поговорить? Он попросил меня поговорить с вами, брат. Он боится, что вы выдадите его. — Монах повернулся и махнул рукой. И Дюмарест увидел Легрейна.

Тот выглядел чистым и аккуратным в новой одежде шоколадно-коричневого цвета. Дюмарест посмотрел на него, и костяшки пальцев побелели, когда он схватился за прутья решетки. Потом он заставил себя расслабиться.

— Ты, — сказал он бесстрастным голосом. — Какой сюрприз!

— Я понимаю, что ты чувствуешь, Эрл. — Легрейн подошел поближе, голос его был тих. — Я слишком задержался с возвращением в пещеру. Но ты должен был дождаться меня. Я же оставил тебе послание.

— Я не видел никакого послания.

— Но ведь я оставил его! Написанное кровью на полоске ткани, которую я придавил камнем. Чтобы было чем писать, я наколол палец. — Легрейн показал левую руку. — Видишь? Рана еще не затянулась.

Дюмарест посмотрел на крошечный порез. И опустил руки.

— Наверное, твое послание сдуло порывом ветра. Или его унесла птица, — вздохнул он. — Что случилось?

— Мы спали, — тихо начал Легрейн. — Для всего мира мы уже были покойниками. Я подумал, что лучше всего будет поскорее продать все вещи, пока наши описания не будут переданы повсюду. Я написал свою записку и полетел в одно известное мне место. Но нужного человека там не оказалось. Пришлось ждать. Сразу после заключения сделки я вернулся в пещеру, но тебя там уже не было. Честно признаюсь, Эрл, я не знал, что и подумать. Сначала я удивлялся, как это тебя еще не схватили. Потом решил, что, наверное, ты упал в море.

— И что тогда?

— Меня охватило отчаяние. Я понял, что если ты еще жив, то направишься к посадочному полю, поэтому и попросил пару своих друзей следить за ним. Они видели, как тебя схватили. Я не мог ничего сделать, кроме как нанять адвоката. Он дорого обошелся мне! — добавил он. — На оплату его услуг ушла большая часть денег, полученных в результате сделки. Но это был единственный способ спасти тебя от смерти в загоне для голодных зверей.

— Половина из выручки принадлежит мне, между прочим, — напомнил Дюмарест. Он нахмурился. — Как же ты надеялся вытащить меня из пещеры, если продал плот?