Путь героев

— Если мне не изменяют память и зрение, сей знак непреложно означает — фолиант когда-то принадлежал или принадлежит книгохранилищу Обители Мудрости.

— Меллис! — взвыл раздосадованный Льоу, хотя глаза его смеялись. — Меллис, ну что ты наделала? Отчего бы тебе не обождать немного? Они ведь поверили!

— Испортила предивное сказание о явлении Владычицы Озера и обретении тайн запретного знания, — хихикнула девушка. — Радуйся, я тоже поверила… почти.

— Ты все выдумал? — со смешанным чувством разочарования и восхищения протянул Ротан.

— Почти все, — честно признался Лиессин. — Скажем, неподалеку от Верговского тракта действительно есть маленькое озерцо, и я всю ночь стучал зубами от холода на его берегу — поленился ставить шатер.

— Тогда открой секрет — откуда на самом деле взялась книга? — Эвье перегнулся через плечо Меллис, со скучливым видом рассматривая рукопись. — Надеюсь, ты не совершил злостной кражи раритета из стен уважаемого учебного заведения? Хотя о чем это я? Стража на воротах Обители давно привыкла к чудачествам господ студиозусов… но подобное одичавшее создание, думаю, они бы не впустили.

— Эвье, придержи язык, — сухо бросил Конни.

— Я ее купил, — казалось, Льоу нет никакого дела до чужих насмешек. — В Меноре, в лавке одного давнего знакомого. На честно заработанное золото. И привез сюда, потому что уверен — в ней отыщется кое-что небесполезное для тебя, Конни. Открой и взгляни.

* * *

Заглавие фолианта, выписанное алыми, зелеными и пронзительно-голубыми буквами, да вдобавок украшенное множеством завитушек, расползлось по всей первой странице, и Конни не сразу сообразил, откуда начинать чтение. Помогла Меллис, немедля сунувшаяся под руку и ткнувшая ногтем в имя автора.

— Рамеус да Брукария, — чуть запнувшись, выговорила она смутно знакомое Конни имя. — По происхождению зингарец. Жил, если не ошибаюсь, лет двести или чуть более тому. Собирал легенды и предания народов Побережья. Известны два его больших труда — об Аргосе и Шеме — и множество разрозненных неоконченных работ. Похоже, тебе досталась именно такая.

— «Заметки о путешествии по краю, Рабирийскими горами именуемому, с приложением чертежей пройденного пути, зарисовок достопримечательностей градостроительных и природных, краткого свода бытующих в сем крае сказаний, а такодже с изложением собственных умозаключений Автора касательно…»

Конни не сумел на одном дыхании добраться до конца и раздраженно буркнул:

— Не название, а целый караван, пылящий от Тарантии до Бельверуса!

— Если я правильно понял, это книга о Рабирах и… и их обитателях? — с любопытством уточнил Ротан и перевернул несколько страниц. Его внимание немедля привлекла картинка, изображавшая некое существо демонического облика — лохматое, с длинными когтистыми лапами, оскаленными зубами и яростно горящими глазками. В правой лапе тварь сжимала предмет, вполне могущий сойти за оторванную человеческую руку. — Какая милая и приятная зверюшка. Слушай, Конни, тут говорится, будто сей монстр рисован по словам очевидцев и представляет собой доподлинное изображение рабирийского гуля, выслеженного и убитого в 972 году подле города Алькалад… А это кто? — Ротан и присоединившийся к нему Эвье разглядывали изображение привлекательной молодой женщины, сидевшей на парапете фонтана. Красота незнакомки вполне заслуживала названия «безупречной», если не обращать внимания на высовывающиеся изо рта кончики острых клыков. — Куртизанка Лория, более известная как Губительница из Тавиты. Изловлена, уличена и сожжена в 1015 году в Мессантии, на Площади Дожей, в присутствии правящего семейства и большом скоплении ликующих горожан. Этот почтенный господин тоже гуль? Нет, прославленный охотник на таковых…

— На твоем месте, Конни, я бы спрятал сие познавательное сочинение, — лениво протянул Эвье. — Коли оно попадется на глаза баронетте Монброн, не миновать беды.

Усилием воли Конни подавил нарастающее раздражение и обернулся к удобно расположившемуся за столом Лиессину.

— Твой подарок больше походит на злую шутку, — медленно, стараясь держать себя в руках, начал он. — Я хочу…

Почуявшая неладное Меллис встрепенулась и бросила отчаянный взгляд на брата. Ротан состроил горестную физиономию — в конце концов, наследник королевской фамилии имеет самое законное право задавать вопросы и получать честные ответы. Какими бы закадычными друзьями детства они не считали себя, истина проста: каждый из них в первую очередь подданный короны Аквилонии.