Путь эльдар: Омнибус

— Мы не возвращаемся на Иянден?

— Мы не возвращаемся на Иянден. Мы остаемся, чтобы помочь мон-кей.

— Этого не было в плане.

— Планы меняются, — сказала она. — В предстоящей битве нам понадобится любое оружие.

Эльдарский флот медленно вернулся на прежние позиции и двинулся обратно к тиранидам.

— Передай людям, что мы идем, — сказала она.

Йетельминир кивнул. На его лице появились морщины, которых не было раньше.

Иянна соскользнула обратно на свое ложе и снова соединилась с мертвыми пилотами призрачных бомбардировщиков, чтобы оповестить их о новом задании.

Они приняли его с радостью, ибо месть мертвых не знает границ.

Гай Хейли Валедор

Не переведено.

Уильям Кинг Провидец

Не переведено.

Роб Сандерс Отринутый Путь

Залы и чертоги шпилей Великого Ияндена как будто парили на далеких отзвуках храмовых песен и скорбных молитв. Для Уны Бельфебы — странницы и изгоя — этот навязчивый хорал был одновременно и самым прекрасным, и самым тягостным воспоминанием о доме. В каких бы далях и глубинах Галактики ни оказывалась Уна, она хранила в сердце умиротворенность родины, а спокойствие и уверенность могучего Ияндена всегда звали странницу обратно. На самом мире-корабле, впрочем, их пронизывала повсеместная упорядоченность и пересекали пути многочисленных эльдар.

Чувствуя это, странница направилась в путевой порт, к открытым дверям и возможностям, что лежали за ними.

Укладывая провизию и запасные кристаллические сердечники в карманы хамелеолинового плаща и наплечную сумку, Уна ощутила чье-то присутствие.

— Ясновидец Келмон, — произнесла она, ненадолго оторвавшись от сборов.

— Уна Бельфеба, — отозвался пожилой эльдар, входя в зал путевого порта. Посох ясновидца стучал по полу из призрачной кости. — В женщине перед собой я вижу испуганного ребенка, которого знал когда-то. Снова убегаешь прочь, странница?

— Я ничего не боюсь… — начала Бельфеба.

— Именно это и пугает меня, дитя.

— Очередные поучения, ясновидец. Мы уже проходили это, стоит ли повторять?

— Никаких поучений, дитя.

— Тогда позвольте откланяться, — заявила странница, сгребая шлем и длинную винтовку. — Если увидите моего отца, передайте ему пожелания всего наилучшего.

— Куда направляешься? — спросил Келмон.

— Вы сами знаете это, ясновидец.

— Ты возвращаешься на Эфрэлион, — произнес старик, — насладиться объятиями экзодита, снедаемого любовью и витающего в облаках.

— Такие метафоры вас не красят, сударь.

— А тебя, дитя, не красят походы на захолустные миры.

— Вас послал мой отец? — поинтересовалась Уна.

— Тебя ждет ложе Исариона Скорбящей Бури, — с обвинением в голосе ответил Келмон.

— Это, досточтимый провидец, вас не касается, — отрезала женщина. — Не вмешивайтесь в мое будущее.

— О, если бы я мог, — Келмон взял её за плечи и повернул к порталу Паутины, — но ты слепо шагаешь в грядущее. Романтика странствий вредит тебе. Используй дар предвидения, дитя, узри погибель, что ждет тебя и твоего принца из глухомани.

Окунувшись в прилив времени и пространства, Бельфеба кратко заглянула в вечность и отыскала путь на Эфрэлион, мир «ушедших». Она пронеслась над обветренными пиками планеты и затянутым облаками покровом её паровых лесов. Женщину встретила экзотическая какофония жизни; звук, показавшийся ей шипением клапанов, перерос в грубое, чужеродное клокотание. Изобилие лесной жизни исчезло, сменившись стрекотом, пощелкиванием и визгом тварей из-за пределов мира.

— Нет, — прошептала Уна.

— Великий Пожиратель разинул пасть, — сказал ей ясновидец. — Рои-флоты появляются из ледяной бездны, попировав на планетах мон-кеев и далеких чуждых империй. Миры вина и меда лежат у них на пути — миры экзодитов. Мирандиас, К’сандриток… Эфрэлион.

— Я должна предупредить их!

— Слишком поздно, дитя. С тяжестью в сердце я признаю, что час Эфрэлиона пробил. Небеса темнеют от надвигающейся погибели; из безжизненной скалы он расцвел, и в безжизненную скалу вскоре обратится вновь. Потеряно будет всё и вся.

— Мы можем эвакуировать племена через планетарные врата, — не слушая Келмона, предложила странница.

— Исарион Скорбящая Буря не оставит свой рай на поживу тиранидам, — с неясными нотками в голосе ответил ясновидец, — и ты это знаешь. Принц дикарей опытен, но чересчур горделив. Он объединил экваториальные племена, словно обвязал поясом всю планету. Он привел драконьих наездников, следопытов и певцов мира к победе в войне против облаченных в доспехи воинов Трупа-Императора, изгнал хищнических зеленых захватчиков с поверхности Эфрэлиона.

— Тень в варпе, — продолжил Келмон, — начинает заволакивать мой взор, но мне ясно, что Исарион убедит себя и всех остальных в их способности справиться и с новой угрозой. Но это невозможно, и рай сгинет, а с его народом покончат порождения бездны, обратив бессчетных живых в хладные трупы. Галактика потеряет планету, эльдар — зарождающуюся легенду.

— Это ничего не меняет, я… — женщина осеклась.

— Закончи начатое, произнеси слово.

— Я люблю его, — призналась Бельфеба ясновидцу и самой себе. — Я пойду к нему, и не пытайтесь остановить меня.