Путь джедая

Условная «восточность» состоит в признании непостижимой сложности мира, невыразимости и непередаваемости человеческого опыта в постижении этого мира.

Условная «западность» состоит в опоре на рациональность. «Рациональность» происходит от латинского ratio, означающего «причину», «объяснение», но также и «отношение», т. е. ассоциируется с делением на части, анализом.

В своей книге я придерживаюсь условно восточного подхода и считаю, что вся правда нам недоступна, умом мы многого постичь не сможем, и, если мы хотим улучшить сложную систему, которую до конца не понимаем, единственный возможный путь — эмпирика-практика, когда мы аккуратно пробуем, смотрим, что получилось, и так до достижения удовлетворяющего нас результата.

Тем не менее я не исключаю, что системное описание того, как устроена наша психика и процессы взаимодействия с внешним миром, вполне реально осуществить, и в рамках этого описания все станет куда более понятным и даст возможности получить ответы на многие другие вопросы, на которые в этой книге ответов нет. Я не исключаю. Но не уверен. Вы же помните: я верю в то, что правда нам недоступна.

5. Взращиваем свое будущее поведение

5.1. Бизнес-тренер по боксу

Подтягиваться на перекладине — это легко. Вы крепко сжимаете перекладину ладонями, а дальше просто сгибаете руки в локтях.

Из анекдотов

Из раздела 3 вы помните, что концептуальное понимание никак не гарантирует соответствующего поведения: мы можем знать, что не надо закрывать глаза, когда в тебя летит удар, но при этом все равно зажмуриваемся при виде приближающейся перчатки или кулака. Мы можем знать, что прямой удар рукой начинается с толчка задней ноги, поворота бедра, выбрасывания плеча вперед и лишь потом собственно движения руки; можем знать, что при боковом ударе не нужен замах, а во время спарринга не нужно опускать руки. Но почему-то простой просмотр роликов обо всех этих нюансах бокса не делает из нас первоклассных боксеров[50]. Почему? Между пониманием «как правильно» и соответствующим поведением часто не хватает подводящих, или модельных, упражнений. Они довольно простые, но помогают закреплять элементы нужного поведения. Об этом прекрасно знают тренеры по боксу[51].

• Если они видят, что у ученика не идет правый прямой, они не продолжают кричать и рассказывать уже известное «Переноси вес! Подкручивай бедро!», а начинают работу в парах: второй номер стоит позади первого и держит его за плечи. Задача первого номера — выдернуть из захвата плечо поворотом одноименного бедра и переносом веса тела на противоположную ногу.

• Чтобы боковой удар был без замаха, тренер не будет орать: «Да что у тебя удар идет от ж*пы! Да так только пьяные трактористы дерутся!» — а поставит человека практиковать боковые удары спиной в углу, чтобы в случае неправильного движения локти просто упирались в стену.

• Чтобы научить бить быстро, тренер не орет что есть мочи: «Да что ты так медлишь, бей резче!» — а ставит работать с резиной или отжиматься с полной амплитудой и с хлопком.

• Для постановки сильного удара тренер не будет кричать: «Да моя бабушка бьет сильнее, слабак!» — он даст в руки кувалду, поставит перед покрышкой, ты ее долбишь, и со временем удар становится сильнее.

• Тренер не будет кричать: «Не опускай руки!», когда они опускаются после 5–6 раундов спарринга. Он просто порекомендует бегать с гантелями…

Почему-то спортивные тренеры понимают: если человек что-то делает неправильно, это не потому, что он не знает, как правильно. Обычно люди понятливы и запоминают теорию после очень небольшого количества повторений (даже боксеры).

Сравните это с типичным поведением в жизни и бизнесе. Еще циничнее будет сравнение с воспитанием детей: прекрати забывать, не отвлекайся, не допускай глупых ошибок, перестань опаздывать, занимайся сначала важными делами, не говори глупостей! Да елки-палки, я это все и без вас знаю! Как, каааак?!

Если я вижу, что человек взволнован или расстроен, я стараюсь накричать на него как следует, чтобы он успокоился. Этому меня научили мои родители.

Из анекдотов

Или вот еще.

Жена уже практически успокоилась, но тут муж сказал: «Успокойся».