Путь долга и любви

Это было ошибкой! Роковой ошибкой наивной, бесхитростной блондинки! Ибо в следующий миг глаза распахнулись, объятия, наоборот, схлопнулись, а я, совершив против воли немыслимый кувырок, оказалась прижата к постели горячим мужским телом.

— Попалась, — выдохнул Теридан.

Хотелось возмутиться, но возможности ответить мне не дали. Губы младшего принца завладели моими, ладонь скользнула по груди и устремилась вниз, чтобы замереть на талии. Мир тотчас подёрнулся туманом, тело ослабло, сердце забилось стократ чаще.

— Притворщик! — Не вопль, стон.

— Ну не без этого, — с улыбкой ответили мне, чтобы тут же выпустить из захвата, соскользнуть с постели и, ничуть не стесняясь собственной наготы, направиться к двери умывальни.

— Кир!

Он остановился, обернулся, одарил весёлым взглядом. Вот только мне уже не до смеха было, меня объял ужас.

— Кир, твоя рана.

— Любимая, Рейер отличный целитель, — сказал брюнет и даже попытался продолжить путь, но я не позволила.

— А ну стой!

Я слетела с постели и торопливо направилась к замершему на полпути боевику. Даже отсюда было видно — повязка, которую наложил целитель, чистая. Это, конечно, радовало, но…

— Только не говори, что ты намерен сегодня же встать с кровати.

— Не «сегодня же», — приобнимая за талию, шепнул боевик. — А сейчас же.

Но это неразумно!

— Терри, это неразумно, — вслух повторила я. — Тебе нужно…

Принц приложил палец к моим губам и осуждающе покачал головой. Ещё и языком прицокнул!

— Любимый, ты издеваешься?!

Ответом стал поцелуй, причём до того проникновенный, что вмиг вспомнила: я вообще-то в мужской спальне нахожусь, а хозяин этой спальни не только ранен, но и совершенно гол!

Очень странные ощущения. Я уже видела Теридана без одежды, но щёки вспыхнули. Уши тоже.

Я попыталась оттолкнуть боевика, даже ладошками в его грудь упёрлась, вот только…

— Чего ты засмущалась? — промурлыкал этот… этот бесстыдник!

— Пусти… — чувствуя, что краснею ещё гуще, пробормотала я.

Вот зря я это сделала, ибо в следующий миг меня прижали гораздо крепче, и всё тем же мурлыкающим голосом потребовали:

— Мелкая, посмотри на меня…

О Создатели, нет!

— Мелкая… — вновь позвал Теридан.

Я попыталась спрятать лицо у него на груди, но боевик проворно ухватил за подбородок и всё-таки заставил вскинуть голову. Это было одновременно страшно и сладко. Глаза самого несносного принца на свете потемнели, а в улыбке, которая играла на мужественных, красиво очерченных губах, таилось коварство.

— И где же та смелая девочка, которая пришла в мою спальню в разгар снежной бури? — хрипло вопросил Терри. — Где та девочка, которая ослушалась приказа компаньонки и пустила в свою спальню несчастного, растерянного принца? Где та отчаянная голубоглазая магичка, чьи пальчики…

Нет, это выше моих сил!

Я встала на цыпочки и впилась в его губы. Но вовсе не потому, что целоваться хотелось — просто единственный способ заставить боевика замолчать. Брюнет мой план, несомненно, просёк, но сопротивляться даже не думал. Более того… Терри стал таким податливым, таким послушным — позволил моему языку проникнуть в свой рот и тихонечко застонал, когда ладошки скользнули вверх и ногти нецеломудренно вонзились в плечи.

Мир привычно поплыл, реальность закружилась. Несмотря на пронзительный, удушающий стыд, я начала таять. Руки боевика по-прежнему лежали на моей талии, но обжигали даже сквозь ткань, а покорность, с которой он принимал не слишком нежные ласки, пьянила.

И я уже начала забывать, с чего всё началось, когда раздался уверенный стук в дверь, а следом басистый голос их величества.

— Теридан, ну ты как?

Вот будь на месте короля я… я бы тоже, не дожидаясь позволения, вошла. Ведь не абы куда, к родному сыну! Причём раненому.

— Хм… — протянул Вонгард. — Хм…

— Э-э… — добавил сопровождающий дурборского монарха целитель.

Я же отпрянула от Терри и поняла — всё! Уже не краснею. Горю!

— Ну… мы снаружи подождём, — выдержав паузу, сказал Вонгард.

И действительно вышел. И господин Рейер за ним. А я… а мы…

Хохот! Причём хохотал исключительно Терри. И хотя я точно знала — боевик смеётся над собой… Дохлый тролль! Такого стыда я не испытывала никогда! Даже в тот миг, когда поняла, что скидки в доме терпимости обещала не абы кому, а королю, было легче!

Из спальни младшего принца вышла краснее свёклы и глядела исключительно в пол. На реверансы перед Вонгардом и целителем сил не нашлось. В коридоре тоже уделяла внимание исключительно паркету, и лишь оказавшись в своей гостиной, смогла вздохнуть полной грудью и улыбнуться сквозь стыд.

Бетти, которая привычно сидела у окна и вышивала, моё состояние заметила, спросила, округлив глаза:

— Госпожа Эмелис, что случилось?

Я, разумеется, не призналась, а про себя решила — больше никаких компрометирующих ситуаций, никаких поводов для сплетен. Никаких визитов в покои принца! Совместные ночёвки отныне тоже запрещаются. Только после свадьбы!