Путь, данный герою (СИ)

Четыре дня понадобилось Вэю и Зелорису на то, чтобы добраться из Форлейнвуда в Монфрид, хотя этот путь должен был занимать не более двух дней. За это время они очень сдружились, и Вэй даже научился понимать Зелориса без слов и взгляда в его сторону. Вэй Арэн открыл для себя, что приглушенный звук «У», служивший универсальным ответом практически на все вопросы лучника, в зависимости от интонации и обстоятельств может иметь как минимум сотни значений. Также Вэй с удивлением обнаружил, что при необходимости мечник способен вести разговор долго. Причем говорить внятно и понятно, не используя в своей речи ни фирменное «У», ни другие односложные предложения. Однако, в любом случае, говорил Зелорис всегда тихо.

Мечник же, в свою очередь, узнал, что человек, в данном случае Вэй Арэн, способен без умолка болтать на любую тему на протяжении восьми часов, а может быть и больше, чего Зелорис никогда не умел. Также из рассказов товарища он узнал о том, какие цветы больше предпочитают блондинки, а какие брюнетки, как правильно здороваться с женщинами всех возрастов, какой лук лучше стреляет и при каких погодных условиях, и насколько губительными бывают стрелы любви, которые прекрасные дамы не гнушаются запускать в полет «одним взмахом прекрасных ресниц».

Таким образом, эти четыре дня и Зелорис и Вэй Арэн провели с пользой, однако на то, чтобы вступить в отряд для участия в «Охоте», у них оставалось всего три дня.

– Так… В Монфрид мы прибыли, что теперь? – поинтересовался Вэй.

– Нужно вступить в отряд, – чуть слышно ответил мечник.

– Слушай, а может нам свой отряд создать?

Зелорис отрицательно покачал головой.

– Почему? – спросил Вэй.

– Я не думаю, что это хорошая идея. Ни один из нас не годится на роль лидера отряда.

– А каким должен быть лидер отряда? – лучник и сам прекрасно знал, что ни он, ни Зелорис не подходят на роль лидера, но ему было интересно выслушать версию друга.

– Лидер должен быть храбр и честен, благороден и справедлив. Он должен быть мудр и прозорлив, должен уметь проявлять мягкость и жесткость, доброту и жестокость. Одно его имя должно заставлять подчиненных испытывать чувство глубокого уважения, а врагов – величайшего страха.

– И где же нам такого лидера найти? – усмехнулся Вэй.

– Это… – слегка замялся Зелорис, – Это только минимальные требования. Я хочу вступить в отряд благородного человека, который принимает участие в «Охоте» не ради наживы, а ради поимки преступников.

– Тяжело, конечно, будет, но, думаю, мы этого человека найдем! – поспешил обнадежить товарища Вэй. – А пока надо бы остановиться где-нибудь и перекусить.

Долго ли, коротко ли осматривали Вэй и Зелорис переполненные таверны, харчевни и трактиры Монфрида на предмет наличия хотя бы одного свободного столика, сказать трудно, но, в конце концов, свободный столик они все же нашли в харчевне «Щи да Борщи». Проблем с тем, чтобы заказать себе еду, у них не возникло: другие посетители просто расступались перед грозно выглядящим Зелорисом, пропуская его вперед. Мечник, конечно, считал, что они делают это из вежливости, и посему отвечал каждому легким кивком головы.

– Пока мы шли по городу, – произнес Вэй, расправившись со своим обедом, – я несколько раз слышал имя некого Бесстрашного Бирлиндора. Насколько я понял, этот человек собирает свой отряд для участия в «Охоте».

– У, – ответил Зелорис, неторопливо поднося ложку горячего борща ко рту, что означало «Возможно, этот Бесстрашный Бирлиндор и есть тот лидер, о котором мы говорили».

– Вот и я о том. Если хочешь, я могу пока пойти разузнать о нем побольше, а ты не торопись, поешь хорошо. К тому же, сам видел, какая здесь со свободными местами напряженка, а нам еще и ужинать где-то надо. Я постараюсь вернуться побыстрее.

Мечник кивнул, соглашаясь с товарищем, и продолжил свою трапезу. Надо сказать, несмотря на то, что Зелорис в повседневной жизни делал минимум движений, крайне неторопливо выражал свои мысли и так же медленно ел, мечником он был превосходным. Меч в его руках делал невероятные выпады на такой большой скорости, что даже самый зоркий взгляд не уследил бы за ним, а способность к полной сосредоточенности во время поединка делала Зелориса практически неуязвимым для ударов противника. Однако, как уже говорилось, в повседневной жизни Зелорис был нетороплив, медлителен, необщителен и безэмоционален. Во всяком случае, на первый взгляд.

Отобедав, Зелорис, как и было оговорено, остался сидеть на том же самом месте. Сколько бы посетителей ни заглядывало в харчевню «Щи да Борщи» в поисках свободного столика, все они, обнаружив свободные места лишь рядом с Зелорисом, продолжали свои поиски, не решаясь потревожить одиночество мрачного мечника. Через некоторое время под влиянием сытного обеда и долгой дороги Зелорис стал клевать носом и постепенно уснул прямо за столом.

Но и тогда никто не осмеливался садиться за один столик со спящим Зелорисом. Никто, кроме…

– Ой, как думаешь, с ним всё в порядке? – спросила Рэйна, склонившись над дремлющим мечником.

– Я-то здесь причем? – удивился Дрейк.

– Ты все-таки врач.