Путь чести

— А надо было нас собой брать! — надувается горец. — Такого бы точно не случилось!

— Вы дальше слушать будете? — решаю перевести тему я.

— Ну так рассказывай. Интересно же. — быстро соглашаются товарищи.

— Так вот. — продолжаю я, — Понеслись доносы. Наш дуэт охотников прекрасно понимал, что все это чепуха, а во многом и опасная ложь, попытка свести личные счеты. В этот момент пропала последняя женщина. Молодая жена местного чиновника. Но злодей не знал…

— Злодей? Был же волк? — финн в задумчивости потирает шею.

— Вы действительно в это поверили? — я улыбаюсь, — Ладно. Я вас специально запутывал. Была одна деталь, которая сразу меня смутила, о чем я и доложил королевскому сыщику. Все куртизанки, и другие пропавшие женщины были родом из Испании. Абсолютно все.

— И что это проясняет? — подается вперед Джок. Было видно, что он не понимает связи.

— Все по порядку. — я делаю жест рукой. — Злодей не знал, что дикарь пометил каким-то образом всех оставшихся испанских женщин, и как хороший пес пошел по запаху, который привел его прямиком в подвал простого сапожника Николя. А таааам… И типография, и пыточная, и чуть ли не алхимическая лаборатория. Короче говоря, никакого оборотня.

— Чудно. — свистит Джок. И тут же похотливо оскаливается — Чем же таким он их пометил?

— Чем метил, не знаю. Но как только убийца был пойман, заговорили две женщины. Оказалось, никакой это был не Николя, а самый что ни наесть Родриго Иссио, испанский шпион. И женщины были его агентами. Кто заподозрит обычную ночную бабочку или, того немыслимей, хорошую жену в шпионаже для испанской короны? То-то же. Схема была идеальной. Почти.

— Так, а убивать зачем? — шотландец трет подбородок, пытаясь понять причину злодейств.

— Приказ из Мадрида был четким. Уничтожить всю сеть. И испанцы не считались ни с чем, чтобы отвести от себя подозрения. Вы удивитесь как называлась эта организация. — я плотоядно улыбаюсь.

— Не томи! — чуть не воет Тапани. — Говори же!

— El lobo. — я победно поднимаю вверх указательный палец.

Друзья смотрят на меня как на идиота. Я понимаю, что испанского они не знают.

— Волк. Они назывались волки. — исправляюсь я.

— Ааа! — раскрывают рты от удивления товарищи.

— Кроме Родриго поймали еще двух «волков». Они помогали убивать своих же агентов, чтобы скрыть следы заговора, который тянулся аж к королю. Семьи кротких девушек были в заложниках у испанских властей, так что они были вынуждены собирать и передавать информацию через того, кто без жалости исполнил потом приказ об их уничтожении.

— Ооо! — вырывается у Тапани.

— Вот так, друзья мои, я помог королю и Франции. А серебро от пуль оставил себе. И кроме того, получил немалую награду за содействие тайному сыску. После чего отправился дальше.

— Нет, это точно наш Себастьян, такой же хвастун. — хохочет финн, — А принцессу тебе не дали на одну ночь в знак признательности? И половину королевства в придачу? Спаситель Франции!

— Да он придумал это все! — поддерживает Тапани Джок, — Что за сказка, фон Ронин?! Клянусь честью, в тебе погибает великий писатель. Подумай сменить стезю.

Я машу на них рукой. Вот так и рассказывай истории.

— Больше рассказов не дождетесь! Вы не цените к себе хорошего отношения. Плебеи!

Друзья молитвенно складывают руки и поворачиваются ко мне.

— Прости нас, суровый господин. Мы больше так не посмеем сделать. Слово чести, ха-ха-хах…

Наш хохот прокатился по всему лесу. Тут вдруг лошадь останавливается, и я, все еще сотрясаясь от смеха, вдруг замечаю, что из ближайших кустов на дорогу выпорхнули сразу несколько разбойного вида мужиков. И те нацелили на меня и моих друзей весьма недурные кремневые мушкеты, замерев шагах в двадцати впереди…

— А ну как слезайте-ка с лошадок, господа хорошие. По добру по здоров! Или нам помочь?

Приехали…

Глава 10

Жизнь есть борьба.

Еврипид древнегреческий драматург -480 —406 до н. э.

Сидя в седле на прицеле пищалей я задаюсь интересными вопросами. Ладно я, без году неделя попавший в жестокий семнадцатый век, но как двое опытных воинов могли прошляпить засаду? Ну как?

Оказалось, что и на старуху бывает проруха. Лермонт и Тапани даже к пистолетам потянуться не успели, как арканы стянули их, а оборванцы с чумазыми лицами (касимовские татары?) стащили их с седел и споро довязали моих друзей уже на земле.

Эх, жалко Тимофея нет. Этот бы нутром засаду почуял.

— Вижу ты главный. — улыбнулся чернозубый с пищалью. — Дюже вид у тебя важный. Как князь едешь.

Я вознес глаза к Небу с благодарностью, что не сразу получил дубиной по голове. Товарищи, судя по их лицам, моей радости не разделяли.

— Думается мне, хороший выкуп за вас истребуем. — констатировал разбойник, пристально меня разглядывая. — Хотя, судя по одежке вы и не понимаете меня, немчура поганая.

— Окстись, балбес, свои мы. — я приосаниваюсь в седле, с которого меня, видимо, не собирались стаскивать.

— А кто свои-то? Сейчас СВОИХ много. — склонил голову вбок пленитель, явно удивленный русской речью.